Соломон Нортап - 12 лет рабства. Реальная история предательства, похищения и силы духа

Таковы были мои товарищи и спутники-невольники, с которыми я привык работать в поле и с которыми мне выпало прожить десять лет в деревянных хижинах Эдвина Эппса. Все они, если еще живы, по-прежнему тяжко трудятся на берегах Байю-Бёф, обреченные никогда не вдохнуть, как я вдыхаю ныне, благословенный воздух свободы, сбросить тяжкие путы, отягощающие их, пока не лягут навеки в могилу и не превратятся в прах земной.

Уничтожение урожая хлопка в 1845 году – Спрос на работников в приходе Сент-Мэри – Я отослан туда с партией рабов – Порядок марша – Гранд-Кото – Нанят к судье Тернеру на Байю-Саль – Назначен погонщиком на его сахарной мануфактуре – Воскресные деньги – Невольничья мебель и как ее добыть – Вечеринка у Ярни в Сентрвиле – Удача – Капитан парохода – Его отказ спрятать меня – Возвращение на Байю-Бёф – Видел Тайбитса – Печали Пэтси – Ссоры и раздоры – Охота на енотов и опоссумов – Кондиции раба – Ловушка для рыбы – Убийство человека из Натчеза – Вызов Маршалла Эппсу – Влияние рабства – Стремление к свободе

В 1845 году – в первый год жительства Эппса на Байю – гусеницы почти полностью уничтожили урожай хлопка во всей местности. С этим невозможно было бороться, так что рабы по необходимости половину времени бездельничали. Однако по Байю-Бёф прошел слух, что на сахарные плантации в приходе Сент-Мэри требуются внаем телеги и работники в огромном количестве. Этот приход расположен на побережье Мексиканского залива, примерно в 140 милях [71]от Авойеля. Река Рио-Техе, довольно крупная, течет через приход Сент-Мэри и впадает в залив. Плантаторы, узнав эти новости, сколотили партию рабов и отослали их вниз по Тукапо в приход Сент-Мэри – сдать их внаем на работу на тростниковых полях. Соответственно, в месяце сентябре 147 рабов собрались в Холмсвиле, в их числе были Абрам, Боб и я. Около половины составляли женщины. Эту партию невольников возглавляли белые: Эппс, Алонсон Пирс, Генри Толер и Аддисон Робертс. В их пользование была предоставлена повозка, запряженная парой лошадей, и две лошади под седло. В большом фургоне, запряженном четверкой лошадей и управляемом Джоном, боем Робертса, везли одеяла и провизию.

Около двух часов дня, после обеда, мы приступили к приготовлениям к отъезду. На меня была возложена обязанность заботиться об одеялах и провизии и присматривать, чтобы ничто по дороге не потерялось. Впереди двигался экипаж, за ним следовал фургон, позади вереницей выстроились рабы, а два всадника служили арьергардом. И в таком порядке процессия выдвинулась из Холмсвиля.

В тот вечер мы добрались до плантации некоего мистера Маккроу, преодолев расстояние в десять или пятнадцать миль, когда было приказано остановиться. Были разведены большие костры, невольники разложили свои одеяла на земле и улеглись на них. Белые расположились в большом доме. За час до рассвета невольников разбудили погонщики, бродившие среди нас, щелкая кнутами и веля нам подниматься. Невольники скатали свои одеяла, и каждый принес свое одеяло мне; их сложили в фургон, и караван двинулся дальше.

На следующий вечер начался сильный дождь. Мы промокли насквозь, наша одежда пропиталась грязью и водой. Добравшись до открытого навеса, под которым прежде было питейное заведение, мы нашли под его крышей некоторое укрытие. Места, чтобы могли улечься все, не хватало. Там мы и оставались, прижавшись друг к другу, всю ночь, а поутру, как обычно, продолжили наш марш. Во время всего путешествия нас кормили дважды в день, варили бекон и пекли кукурузные лепешки на кострах точно так же, как и в хижинах. Мы миновали Лафайетсвиль, Маунтсвиль, Нью-Таун и Сентрвиль, где были наняты на работу Боб и дядюшка Абрам. По мере продвижения число наше уменьшалось: почти на каждой сахарной плантации нуждались в услугах одного или нескольких рабов.

На своем пути мы миновали прерию Гранд-Кото – обширное пространство ровной, однообразной местности, где не было ни единого дерева, за исключением тех, что были посажены возле какого-нибудь полуразрушенного дома. Некогда эта местность была густо населена и здешняя земля возделывалась, но по какой-то причине жители ее покинули. Редкие ее обитатели ныне в основном занимались разведением крупного рогатого скота. Огромные стада паслись на равнине, когда мы проходили по ней. В центре Гранд-Кото чувствуешь себя как в океане, где не видно земли. Насколько достанет взгляд, во всех направлениях нет ничего, кроме разрушающегося и покинутого запустения.