Альбер Бланкэ - Война амазонок

– Что в имени? С одним человеком.

– Неужели принцесса откажется быть женой короля?

– Принцесса полоумная, и будет она женой короля, когда я ей прикажу это, а пока я обвенчал ее.

– Неужели?

– Да, я обвенчал ее с тем, кого она любит.

– Вы сами благословляли ее брак?

– Почти.

– Вот вздор какой!

– Поистине, я это совершил.

– Неправда, неправда! Вы обманываете меня.

– Вам известно, что принцесса овладела Орлеаном как истинная героиня. Она заставила выбить ворота, после этого подвига, совершенного ею с увлекательным изяществом, вышел такой результат, что король с мазаринской армией вынужден был отступить в Бургундию, а принцесса вздумала отправиться в Сен-Фаржо, чтобы перевенчаться.

– Но с кем же?

– Именно в это время король со своим двором нашел убежище в Сен-Фаржо, а в мои расчеты не входило сделать ее королевой Франции безнаказанно. Преданный мне аббат в это время случился в Сен-Венсенской церкви, что в окрестностях Орлеана и…

– Кончайте же!

– И венчальный обряд совершился.

– Аббат попал туда как раз вовремя?

– Подослан мной, говорю вам. Он намеревался следовать за принцессой в Сен-Фаржо, но уговорил… ее жениха привести принцессу в Сен-Венсенскую церковь.

– Гонди! – сказала Шарлотта дрожащим голосом и крепко сжимая ему руку.

– Что случилось?

– Вы обвенчали принцессу с принцем Конти?

– А если бы и так, вам какое дело?

– Но Конти должен был на мне жениться?

– Какое вам дело, если вы не любили его?

– Но наш брак был объявлен. Опять отразится на мне испытанный уже позор! Подумали ли вы о том? Нет, вы об этом не вспомнили даже, иначе, я уверена, вы избавили бы меня от нового удара.

– Успокойтесь, прекрасная Шарлотта, не принц Конти был счастливым смертным.

– Даете мне честное слово дворянина?

– Даю.

– А когда так, какое мне дело, кто он? – воскликнула молодая красавица, мигом успокоившись.

– Вы очень рассудительны, однако позвольте вам заметить, что ваша ревность к принцу Конти не очень льстит моей любви к вам, очаровательный мой друг.

– Вы ничего не понимаете в женском сердце. Впрочем, я не знаю, к чему ведет это?…

– Как только его высочество герцог Орлеанский узнает об этом прекрасном браке, вслед за тем последует его разрыв с… с принцами. Разрыв безвозвратный, уж за это я ручаюсь. Затем, как все это утвердится, супруг ее высочества исчезнет у меня, и выйдет она за короля.

– Исчезнет, исчезнет… о! Как она будет защищать его.

– Уж это мое дело. Моя паутина так хорошо заткана, что мне почти жаль, зачем я показал вам ее основу.

– Слушайте, Гонди, теперь я требую мести. Вы не увидите меня здесь и не смейте отыскивать средства увидеться со мной до тех пор, пока не сообщите мне, что принцы Кондэ и Конти и вся их семья приговорены к вечному изгнанию, или заключены в Бастилию, или мертвы.

– Это само собой разумеется. Сказано и сделано, – подтвердил Гонди, многозначительно пожимая ей руку.

– Прощайте и не забывайте этого обещания, – отвечала она.

– Как, вы уже уходите?

– Да, в ожидании известия.

Шарлотта Шеврез, не слушая сердечных убеждений косдъютора, поспешила оставить его.

Отель герцогов Шеврез находился на улице Сен-Тома неподалеку от отеля герцога де Бара. Только что поравнялась она с его подъездом, как из темного углубления вышел человек и посмотрел на нее так пристально, что она невольно задрожала и ускорила шаги.

Неизвестный бросился вслед за ней и нагнал ее в ту минуту, когда она положила руку на молоток у своих ворот.

– Позвольте, – сказал он, становясь перед ней и не допуская ее стучать, – вы сейчас вышли от коадъютора, а он вас недостойно обманывает, впрочем, как и всех.

Молодая девушка с презрением и высокомерием окинула его взглядом с головы до ног и ничего не отвечала. Но она имела дело с опытным человеком, который не боялся презрения.

– Он обманывает вас, и вот вам доказательство. Не говорю уже о том, что он ухаживает за герцогинями Лонгвилль и Немур, которые щадят и приберегают его на всякий случай, он еще вступил в союз с герцогиней де-Монбазон.

Шарлотта хотела возражать, но он предупредил ее желание.

– Сегодня утром герцогиня Монбазон приехала из Орлеана в свите ее высочества, и первый ее визит был к Гонди. Она сидела два часа с ним взаперти.

У молодой девушки сердце билось так, как будто хотело выскочить из груди, однако она скоро оправилась, думая, что известия из подобных источников не стоят доверия.