Виссарион Белинский: Два призрака. Роман. Соч. Ф. Фан-Дима

В оправдание мудрой русской пословицы: не родись ни умен, ни пригож, а родись счастлив, недавно появившееся имя г-на Фан-Дима {1}грозит сделаться знаменитым именем в современной русской литературе, благодаря вкусу, образованности, беспристрастию и добросовестности некоторых наших журналов, которые до седьмого неба превознесли водяную, детски несвязную и напыщенную повесть «Александрина» {2}– первый опыт г. Фан-Дима. «Два призрака» были превознесены ими только еще в виде извещений о появлении этого романа: что же будет в критиках и рецензиях о нем?.. {3}А между тем «Два призрака» не только не уступают в пухлости и водяности «Александрине», но едва ли еще и не превосходят ее в этих качествах – уж тем одним, что вчетверо длиннее и пухлее ее. Эти «Два призрака» не что иное, как один призрак, и суть самое «призрачное» явление современной литературы – четырехтомный нуль, огромное вместилище слов без значения и фраз без содержания, длинный, утомительный рассказ о происшествиях и случаях, которых не бывает в действительности; вялое и бесцветное изображение людей, характеров и общества, которых не было, нет и не будет нигде, кроме холодного воображения бесталантных сочинителей.

Меркою достоинства всякого литературного произведения, претендующего на изображение действительности, должно быть его сходство с изображаемою действительностию. Посмотрим же, до какой степени г. Фан-Дим является верным живописцем современной действительности, которую он рисует в своих «Двух призраках».

Идеальный кирасирский офицер, Владимир Марлин, «страстно влюблен» в Агафью, или Агату Леновскую, преидеальную девицу редкой красоты, но и беспримерной глупости. Впоследствии оказывается, что она втайне «боготворила» идеального кирасира, а дурочкой только прикидывалась, вследствие добровольно данного ею обещания своему ревнивому жениху, Васильскому, бывшему любовнику ее матери, которая, умирая, взяла с ребенка Агаты клятву выйти за своего уже пожилого обожателя. Вот основа романа. – Скажите: где бывают такие девушки, которые дают и сдерживают слово играть в обществе роль дур? Где бывают женихи, которые, из ревности, требуют подобных условий от своих невест? Где бывают общества, в которых совершаются такие чудные истории? Видите ли, как проста и естественна завязка романа, как она в духе современного общества и как верно характеризует она современную действительность!.. Но далее: идеальная Агата тайно присылает к идеальному кирасиру письма, по добродушному убеждению автора, полные ума, чувства и женской прелести, и подписывается под письмами Ариэлем . Идеальный Марлин, любя Агату, влюбляется и в таинственного Ариэля и таким образом колеблется между «двумя призраками» до тех пор, пока дело не объяснилось в конце четвертой части и он не женился, вместо двух, на одном призраке. В первой и в половине второй части приплетена, ни к селу, ни к городу, какая-то Аменаида Гольцева – тоже «идеальная» женщина, страстно влюбленная в «идеального» Марлина. Это обстоятельство значительно увеличивает пухлую толщину и томительную скуку романа.

Сказав о содержании романа, укажем на некоторые частности его. Не угодно ли вам полюбоваться, например, картиною «большого света»?

После разных сцен на вечере у Аменаиды Гольцевой приезжает туда старый вестовщик и сплетник Гранитский и рассказывает обществу свежую новость о появившейся в Петербурге красавице. Дамы пристают к нему с вопросами, мужчины молча окружают его.

– Да-с, – продолжал Гранитский с самодовольною улыбкою, – мы кое-что успели узнать об этом дивном явлении . Красавица только что приехала из Тамбовской губернии; ей всего семнадцать лет; матери у нее нет, отец, Павел Игнатьевич Леновский, заслуженный суворовский генерал, тяжело израненный, и потому никуда не выезжает из дома. В собрание он отпускал дочь с теткой, с которой она (,) кажется (,) будет выезжать в продолжение целой зимы.

Марлин обнаруживает, что он знает Леновскую; его просят нарисовать обществу ее портрет.

– Я плохой живописец портретов, особенно на словах; потому и не смею взять на себя описания такой красавицы. Что же касается до ее ума и любезности, продолжал он запинаясь, то я еще так мало знаю Агафью Ивановну…