Вашингтон Ирвинг - Легенда об арабском астрологе

– О премудрый сын Абу Аюба, – сказал он, – ты справедливо предупреждал меня об опасности, грозящей со стороны пленной красавицы; скажи мне – ты ведь умеешь отвращать гибель, – скажи: что мне делать, дабы ее избежать?

– Отошли от себя эту неверную, которая причиной всему.

– Скорее я расстанусь со своим царством! – воскликнул Абен Абус.

– Тебе угрожает опасность потерять их обоих, – ответил астролог.

– Не будь бесчувственным и не таи злобы, о глубокомысленнейший из мудрецов, пойми мои горести и как монарха и как влюбленного, придумай способ защитить меня от неприятностей, которые мне грозят. Я не гонюсь ни за величием, ни за властью, я ищу только отдохновения. О, если бы у меня было какое-нибудь убежище, куда бы я мог уединиться от света со всеми его заботами, суетой и тревогами и провести остаток дней моих в любви и спокойствии!

Астролог на мгновение остановил на нем взгляд, сверкнувший из-под густых, косматых бровей:

– А чем ты вознаградишь меня, если я создам тебе такое убежище?

– Назови сам свою плату; чего бы ты ни потребовал, будь только оно в моей власти, – клянусь душою, – оно будет твоим.

– Ты слышал, о повелитель, о саде Ирем, одном из чудес счастливой Аравии?

– Да, я слышал о нем – он упоминается в Коране, в главе, называемой «Утренняя заря». Я слышал, сверх того, от паломников, побывавших в Мекке, самые невероятные вещи, но я полагал, что это нелепые басни, подобные тем, которые обычно рассказывают путешественники, посетившие дальние страны.

– О, не поноси, повелитель, рассказов, слышанных из уст путешественников, – возразил сурово астролог, – ибо в них содержатся драгоценные зерна знания, принесенные ими с края земли. Что же касается дворца и сада Ирем, то все, что обычно о них повествуется, сущая правда; я видел их собственными глазами. Выслушай, что случилось со мною, ибо это имеет отношение к твоим чаяниям.

В дни моей юности – тогда я был простым арабом пустыни – на моем попечении были верблюды отца. Когда мы однажды пересекали пустыню Аден, один из них отбился от остальных и я его потерял. Тщетно искал я его в течение дней, пока наконец, измученный и истощенный, не улегся в полуденный зной в тени пальмы у одного почти высохшего колодца. Проснувшись, я обнаружил, что предо мною городские ворота. Я прошел через них и увидел великолепные улицы, парки, базары, но все было безмолвно – я не встретил ни одного человека. Я ходил по улицам и площадям, пока не набрел на роскошный дворец среди огромного сада, в котором изобиловали фонтаны, пруды, цветники, тенистые заросли и ряды фруктовых деревьев, обремененные изумительными плодами; но и тут не было ни души. Устрашенный этим безлюдьем, я поторопился выйти из города и, снова пройдя сквозь ворота, обернулся назад, чтобы в последний раз взглянуть на него, но ничего не увидел, ничего, кроме безмолвной пустыни, расстилавшейся перед моими глазами.

Невдалеке я встретил дряхлого дервиша, посвященного в предания и тайны этой страны, и поведал ему о том, что со мною произошло.

– Ты видел, – сказал он, – прославленный сад Ирем, одно из чудес пустыни. Время от времени он предстает пред глазами усталого путника, как это случилось с тобою, радуя его взор своими дворцами, башнями и рядами плодовых деревьев, гнущихся под тяжестью обильного урожая; потом он исчезает, и на его месте остается только пустыня. Вот история этого сада: в стародавние времена, когда эту область населяли эддиты, царь Шедад, сын Ада, праправнук Ноя, заложил здесь блистающий великолепием город. Когда город был выстроен и царь увидел воочию, насколько он величав и богат, сердце его преисполнилось гордости и тщеславия, и он решил возвести также царский дворец, окруженный садами, которые могли бы соперничать с упоминаемыми в Коране райскими кущами. За его надменность на него пало проклятие неба. Он и его подданные были стерты с лица земли, а на его великолепный город, дворец и сад были наложены вечные чары, которые скрывают их от взоров людей, и лишь изредка он предстает перед ними, чтобы память о грехе царя сохранилась навеки.

Этот рассказ, о повелитель, и чудеса, которые мне довелось повидать, запечатлелись в моей душе. По прошествии многих лет, будучи в Египте и отыскав книгу премудрости Соломона, я решил возвратиться в пустыню и побывать снова в садах Ирема. Я так и сделал, и они открылись моему посвященному взору. Я поселился в покоях Шедада и провел несколько дней в этом подобии рая. Джиннов, стерегущих эти места, я подчинил своей магической власти; они открыли мне чары, благодаря которым был создан сад и которые сделали его незримым для всех. Подобный дворец и сад, о повелитель, я могу создать для тебя хотя бы здесь, на горе, что над городом. Разве мне не подвластны все чары и разве я не обладаю книгой премудрости Соломона?