Анна Сьюэлл - Черный Красавчик

– Ну хорошо, если так, Баркер, – покачала головой в ответ леди. – По-моему, все-таки ты на этой работе слишком рискуешь здоровьем. Но что же поделаешь, если тебе она нравится. Только учти: хороший кучер, вроде тебя, может всегда найти выгодное и спокойное место. Так что, если решишь когда-нибудь отказаться от кеба, сразу же мне сообщи.

Поезд уже подошел к платформе. Добрая леди протянула хозяину деньги:

– Тут за проезд и еще по пять шиллингов на каждого из детей, – объяснила она. – Уверена, твоя Полли найдет, на что их потратить. Передавай ей большой привет от меня.

– Спасибо, мэм, и всего вам доброго! – отвечал Джерри.

Когда леди прошла на платформу, хозяин сказал мне:

– Ну, теперь домой, Джек. Работать сегодня уже невозможно.

Такое решение вполне отвечало моим собственным замыслам. Я давно уже лелеял мечту о конюшне.

Мы с Капитаном успели подружиться. Это был благородный интеллигентный конь с огромным жизненным опытом. Увы, так случилось, что друг мой попал в беду. Сам я в то время был в конюшне на отдыхе. Джерри потом при мне много рассказывал о происшествии.

Джерри и Капитан везли пассажиров к вокзалу у Лондонского моста. На полпути им попалась навстречу пустая повозка из пивоварни, которую везли две очень сильные лошади. Возница изо всех сил их нахлестывал огромным кнутом. Видимо, лошадей это разозлило, и они понесли. К счастью для моего хозяина, удар пришелся по боку нашего кеба. Оба колеса отвалились. Кеб опрокинулся. Джерри считал, что пассажиров и его самого спасло только чудо. А вот Капитан пострадал. Он свалился, и его сильно ранило обломками дышла.

Джерри едва удалось поднять его на ноги. Они кое-как доковыляли до дома. Когда Капитана привели в денник, я сначала его не узнал. Все его тело было в ранах, белая шерсть пропиталась кровью.

Позже выяснилось, что возница в повозке был пьян. Пришлось пивовару платить Джерри деньги за нанесенный ущерб. На эти средства кеб отдали в ремонт. А вот бедному Капитану уже никакие деньги помочь не могли. Джерри и ветеринар старались по мере сил, но раненый конь поправлялся плохо.

Когда мы впервые после аварии снова приехали с Джерри на нашу стоянку, Мистер Губернатор первым делом осведомился о самочувствии Капитана.

– Врач говорит, ему до конца уже не прийти в себя, – грустно отвечал Джерри. – Во всяком случае, для моей работы он уже не подходит. Теперь Капитану путь только в ломовики. А меня одна мысль о такой его участи убивает. Уж я-то в Лондоне ломовых лошадей повидал достаточно. Обращаются с ними просто ужасно. Большинство ломовых возчиков горькие пьяницы, и чувств у них к лошадям не больше, чем у того умника, который мне изуродовал Капитана. Ну почему всегда получается, что из-за пьяниц страдают ни в чем не повинные существа! Налетят на тебя, а потом взамен деньги дают. Разве можно на деньги такого друга вернуть, каким мне давно уже стал Капитан? И нервов моих вместе с чувствами никакими суммами не оплатить. Потому-то я и считаю, что нет ничего хуже пьянства.

– Ты бы, Джерри, полегче, – начал вдруг ежиться Губернатор. – А то прямо жмешь на больную мозоль. У меня тоже ведь нет такой стойкости против спиртного, как у тебя.

– Чего же ты этого не прекратишь? – внимательно поглядел на него мой хозяин. – По-моему, ты гораздо сильнее того, чтобы попасть в рабство к выпивке.

– Уж не знаю, как и сказать тебе, Джерри, – еще больше смутился наш Губернатор. – Однажды я целых два дня ничего спиртного в рот не брал. Но потом снова начал употреблять. Потому что без выпивки мне как бы чего-то внутри не хватает.

– Мне тоже сперва пришлось тяжело, – сказал Губернатору мой хозяин. – Вообще-то я выпивкой не злоупотреблял слишком много. Но все равно наступил такой день, когда меня просто неодолимо к стакану потянуло. Тут я и понял: либо надо кончать с питием, либо совсем себя потеряю. Бог мне, конечно, помог с собой справиться. Но и самому поработать пришлось. Я сдерживался прямо изо всех сил, потому что привычка к выпивке сильно укоренилась в моем характере. Полли тоже мне очень помогала. То еду повкусней приготовит, то кофе горячий в морозные дни на стоянку пришлет. И Библию я постоянно читал. Это мне помогло даже больше всего остального. А когда уж совсем приходилось невмоготу, я начинал твердить про себя: «Держись, Джерри! А то разобьешь сердце Полли!» Постепенно привычка меня отпустила. И теперь уж десять лет совершенно пить не хочу.