Луиза Мэй Олкотт - Маленькие женщины

– Я скажу вам чем. Он убежит. – Джо пожалела об этих словах, как только они прозвучали.

Она хотела лишь предостеречь его, что Лори не смирится со слишком большими ограничениями своей свободы, и надеялась, что он будет более снисходителен к мальчику. Но красноватое лицо мистера Лоренса вдруг изменилось, он сел, с волнением взглянув на портрет красивого мужчины, висевший над столом. Это был отец Лори, который действительно убежал из дома в юности и женился против воли деспотичного старика. Джо подумала, что он вспоминает и сожалеет о прошлом, и огорчилась, что не промолчала.

– Он не сделает этого, пока ему не станет невмоготу; он только грозит иногда, когда устает от учебы. Я часто и сама не прочь сбежать, особенно с тех пор как у меня короткие волосы; так что, если когда-нибудь хватитесь нас, можете давать объявление о пропаже двух мальчиков и искать на кораблях, отправляющихся в Индию.

При этих словах она засмеялась, и мистер Лоренс, казалось, успокоился, очевидно приняв все за шутку.

– Ты, дерзкая девчонка, как ты смеешь так разговаривать? Где твое почтение ко мне, где надлежащая благовоспитанность? Ох уж эти мальчики и девочки! Сущее наказание с ними, и, однако, мы не можем обойтись без них, – сказал он, добродушно ущипнув ее за щеку. – Пойди и приведи этого мальчишку обедать, скажи ему, что все в порядке, и посоветуй не делать трагедии. Я этого не выношу.

– Он не придет, сэр, ему тяжело, так как вы не поверили его словам о том, что он не может рассказать о случившемся. Я думаю, что, встряхнув его, вы очень задели его чувства.

Джо старалась говорить трогательно, но это ей, должно быть, не удалось, так как мистер Лоренс расхохотался, и ей стало ясно, что победа одержана.

– Мне жаль, что так вышло, и, вероятно, следует поблагодарить его за то, что он не встряхнул меня. Какого ж черта этот парень хочет? – И старик взглянул на нее, чуть пристыженный из-за своей вспыльчивости.

– На вашем месте я принесла бы ему извинения в письменном виде. Он твердит, что не спустится вниз, пока перед ним не извинятся, и говорит о Вашингтоне и прочие нелепости. Формальное извинение покажет ему, как он глуп, и он спустится вниз во вполне дружелюбном настроении. Попробуйте; он любит шутки, а написать лучше, чем говорить. Я отнесу вашу записку и объясню ему, в чем его долг.

Мистер Лоренс внимательно взглянул на нее, надел очки и медленно сказал:

– Ах ты хитрая девчонка, но я не против, чтобы ты и Бесс водили меня на веревочке. Ладно, давай бумагу и покончим с этой глупостью.

Записка была составлена в выражениях, которые мог бы употребить один джентльмен, нанесший тяжелое оскорбление другому. Джо запечатлела поцелуй на лысине мистера Лоренса и бегом поднялась наверх, чтобы сунуть записку под дверь Лори и посоветовать ему через замочную скважину проявить смирение, благовоспитанность и прочее, уместное, но невозможное. Дверь оставалась закрытой, и она, предоставив записке самой сделать свое дело, тихонько начала спускаться по лестнице, когда юный джентльмен, съехав по перилам, остановился внизу, ожидая ее, и сказал с самым благородным выражением лица:

– Какой ты отличный парень, Джо! Тебе изрядно досталось? – добавил он со смехом.

– Нет, в целом он был вполне кроток.

– Ах! Все-таки я выкрутился. Ведь даже ты отреклась от меня, и я был готов катиться ко всем чертям, – начал он извиняющимся тоном.

– Не говори так. Переверни страницу и начни сначала, Тедди, сын мой.

– Я только и делаю, что переворачиваю и порчу все новые страницы, как прежде портил свои тетрадки; и я делаю так много начал, что у них никогда не будет конца, – ответил он с грустью.

– Иди пообедай – и тебе станет легче. Мужчины всегда ворчат, когда голодны. – И с этими словами Джо выскользнула через парадную дверь.

– Это «дискирдитация» моего пола, – отвечал Лори, цитируя Эми, и послушно отправился пообедать с дедушкой, который был совершенно невозмутим и подавляюще вежлив весь остаток дня.

Все думали, что вопрос исчерпан и набежавшее было облачко уплыло, но шалость была, и, хотя остальные забыли о ней, Мег помнила. Она никогда не упоминала некое лицо, но думала о нем очень много и мечтала чаще, чем прежде, а однажды Джо, обшаривая стол сестры в поисках марок, нашла клочок бумаги, на котором было нацарапано: «Миссис Маргарет Брук»; Джо трагически застонала и швырнула бумажку в огонь, чувствуя, что шалость Лори приблизила горький для нее день.