Андрей Болотов: Живописатель натуры

С какою неутомленностию трудятся инде поселяне теперь по утрам морозным и с каким рвением поспешают молотить остальные одоньи свои. Каждое утро таковое драгоценно и вожделенно для них. Они стараются не упустить ни единого из них. Встают с полуночи со всем семейством своим, и стук цепов их раздается по воздуху тихому во мраке и слышен повсюду далеко.

Со всем тем, сколько ни силишься ты себя поддерживать, зима, но пределы твои уже не далеко! Скоро, скоро сокроешься ты от нас со всеми снегами и стужами своими, и скоро не останется и малейших следов твоих. Вся природа уже начинает приуготовляться к той важной перемене, которая вскоре воспоследует с нею. Солнце возвысилось уже высоко и, будучи на свободе, греет сильно и отчасу более и сильнее. Теплые дыхания ветров летят уже к нам из стран дальних. А скоро появятся и первые герольды весны. Они поспешают уже к нам из стран южных, и мы вскоре увидим их, летающих по полям нашим и опять обитающих с нами в жилищах сельских. Рощи, осеняющие их в летнее время тенями своими, возгремят опять от крика их, а вскоре за ними услышим мы и песни других провозвестников весны, раздающиеся; в воздухе над главами нашими и толико приятные нам. Потоки вод потекут скоро с холмов и бугров и, вливаясь в реки, возбудят рыб, стоявших до сего спокойно в глубинах. Они, возвестя собою скорое приближение весны, принудят их выттить из зимних обиталищ своих и готовиться к вешним путешествиям и делам своим. А живущие с нами пернатые и скоты наши давно уже нам деяниями своими скорое приближение весны предвозвещать начали. Она и не замедлит приттить к нам в свое время, и время сие уже не далеко и очень не далеко от нас.

О, как приятна для нас мысль сия, и колико утешительна нам весна и при самом еще отдаленном приближении своем! Все бесчисленные красоты и приятности ее кажутся в отсутствии еще вдвое приятнейшими для нас. Мы, воображая их себе, не менее веселимся ими уже и ныне, как веселиться станем тогда, когда они существовать будут. Какое благодеяние оказала натура человеку тем, что придала ему сопособность утешаться и самым будущим и почерпать из единых воображений себе многие удовольствия и утехи. Коликою благодарностию обязаны мы за то устроителю душ и сердец наших!

Итак скоро, скоро переменятся все виды вокруг меня, и я увижу везде опять ту зелень дорогую, которая толико уже крат утешала сердце мое, которая весь дух мой до восторгов доводила и никогда не прискучивала мне. Скоро, скоро покроются ею все холмы и бугры наши, и драгоценные бархаты расстелются повсюду пред ногами моими. Я буду ходить по мягкой мураве опять и насыщать зрение свое красотами натуры, я стану паки восхищаться радостию и удовольствием, невинным от того.

Но дотоле, покуда совершится сие, да не буди того, чтоб я из пожелания скорейшего настания весны возроптал на продолжение твое, зима! Для меня и ты не была скучна и несносна. Я старался и тобою воспользоваться и, примечая красоты твои, веселить ими дух и сердце мое. Мне и ты доставляла множество минут наиприятнейших в жизни, минут, о каковых многие из сотоварищей моих и целые миллионы тварей и понятия не имеют. Ты доставляешь их и поныне еще мне красотами своими. Красот сих еще много. Прекрасныее твои утры, с пышными и великолепными дымами своими, нежные иней дерев, отменно яркая нынешняя белизна твоего снега и множество других вещей утешают и поныне еще мой дух и сердце. Но как никто меня уверить не может, что не в последний уже раз я тебя и красоты твои в течение дней моих вижу, то не упущу воспользоваться тобою колико можно более. Не упущу насладиться прелестьми, которые имеешь ты и при самом конце своем. Я постараюсь всюду и всюду отыскивать их и, примечая оные, утешать ими сердце мое и благословлять тебя и в последние дни пребывания твоего у нас.

О, мальвы! О, пышные и великолепные цветы! Как описать мне красоту вашу? Как изобразить, сколь много пленяете вы наши чувствы и украшаете собою сады наши?

Что б были они при конце лета без вас? Что б были сады сии, а особливо те из них, кои по случаю не кичатся красивыми плодами древес, не гордятся множеством оных и не привлекают ими к себе всего внимания смертных! Что б были они в то время, когда начинает уже осень приближаться и вся натура старится. Не составляли б ли собою точного подобия лесов, и лесов мрачных, скучных и лишенных всех приятностей тех, какими прельщают нас и леса в вешнее и летнее время?