Коста Данаос - Маг с Явы

Старик стремительно вскочил и ударил ученика; он сшиб Джона с ног с такой силой, что юноша отлетел в другой конец комнаты. По-видимому, Ляо-шифу был взбешен услышанными словами.

– Поскольку ты слушал свое сердце, а не разум, на этот раз я прощу тебя, – сказал он Джону. – Я так сильно ударил тебя, и теперь ты запомнишь этот случай на всю жизнь. Правда в том, что если бы на самом деле такое лекарство существовало, то мы сражались бы друг с другом за право выпить его, потому что жизнь – самое драгоценное из сокровищ, и никто по доброй воле не откажется от нее. То, что это лекарство оказалось в твоих руках, означает, что тебе выпала судьба принять его; поэтому только ты – и никто другой – должен выпить лекарство. Сначала определи свое место, а потом можешь помогать другим! Понял?

Джон кивнул. Он и вправду не забыл этот урок.

В ту ночь я не мог уснуть. Чем больше я думал о написании книги, тем больше понимал, какая это проблема. Текст должен будет сочетаться с видеозаписью. Как убедить людей в реальности того, что они увидят на пленке? Почти все подумают, что это мошенничество, устроенное с помощью спецэффектов и какого-нибудь добровольца. А я был ученым, инженером, с врожденной неприязнью ко всяким космическим пришельцам и прочему необъяснимому. О да, как и все остальные, я с увлечением смотрел «Секретные материалы», но по-настоящему интересовался реальностью, а не выдумками.

– Знаете, не думаю, что написать книгу – хорошая мысль, – сказал я Джону после некоторого раздумья (в принципе тут и думать было нечего, такой я испытал страх). Я был рационалистом: книга вызовет серьезный резонанс, очень трудно предвидеть все случайности. Более всего я стремился оградить Учителя от вторжения в его жизнь. Вместе с тем мне хотелось, чтобы информация, которой я обладаю, стала обычным научным знанием хотя бы для того, чтобы уберечь людей от полуправды.

Идея обрушилась на меня посреди ночи, как тонна кирпичей, и я вскочил вне себя от волнения. Я понял, как это сделать! Решение пришло ко мне во сне. Джон получит книгу, а люди поймут, что мир не такой скучный и серый, каким его представляет наше материалистическое общество.

Джон тоже был ученым, только немного иного рода. Он был частью китайских мифов и легенд, но это было только на руку. По опыту своей родины я знал: до того как Шлиман начал раскопки в Гиссарлыке, многие исследователи XIX века считали Трою мифом; многие именитые ученые так же неистово опровергали теорию, согласно которой жители Микен были греками, до тех пор, пока в 1952 году Вентрис не расшифровал линейное письмо Б [15]. Все эти люди ошибались, и только несколько мечтателей, которые осмеливались противостоять им, оказались правы. И в наши дни научное сообщество не воспринимает ничего, что выходит за рамки утвердившихся норм, и частенько борется с незнакомым с пеной у рта. В 1600 году инквизиция сожгла на столбе Джордано Бруно за предположение, что Солнце, а не Земля, является центром Солнечной системы. Интересно, не попытается ли ученый мир и меня сжечь таким же образом?

«Ну и пусть», – подумал я. Джордано Бруно был прямодушным итальянцем, а я коварный грек и использую Троянского коня, чтобы разрушить их стены.

Джон был творцом легенд, это правда, но он был настоя щим , так же как Троя была на самом деле, так же как микенские греки действительно существовали.

Что такое наука, в конце концов? Наш западный подход опирается на два основных положения: тщательное и объективное наблюдение и воспроизводимые результаты. Пока я придерживаюсь этих критериев, мои выводы можно ставить под сомнение, но нельзя огульно отрицать.

Я был уверен, что Джон совсем не склонен ходить по местным университетам и устраивать там демонстрации для профессоров; впрочем, я тоже этого не хотел. Тем не менее, существовал прецедент, на который я рассчитывал. В 1978 году в национальном парке Серенгети были найдены отпечатки ног. Им было три с половиной миллиона лет, и они неопровержимо доказывали, что первые гоминиды ходили прямо и едва ли не лучше, чем современный человек. Следы обнаружили в вулканическом пепле, который вскрылся после тысячелетней эрозии; отпечатки были очень хрупкие и не могли долго храниться. Чтобы скопировать их, группа ученых сделала гипсовые образцы и тщательно сфотографировала их. Желая сохранить следы, исследователи вновь покрыли их слоем песка, что привело к пагубным результатам. Песок, который они использовали, был пригоден для местной африканской растительности; в итоге на нем выросли акации, и корни их разрушили отпечатки, которые так старались уберечь. И все же на основе гипсовых образцов и фотографий было написано бесчисленное множество работ. А сколько человек видели настоящие следы собственными глазами? Возможно, меньше дюжины. Однако никто не сомневался, что следы существуют (или, по крайней мере, существовали), уже потому, что доказать их наличие можно было, заново расчистив площадку.