Андрей Смирнов - Лопухи и лебеда

Она покорно подошла, стала перед ним. Он разжал кулак – на ладони у него лежали маленькие сережки.

Уронив вилы, она подняла на него растерянный взгляд. Обтерла руки, осторожно взяла сережку. Камешек блеснул розовым огнем.

В горнице умывался Егор. Заглядывая в зеркало из-за его спины, Варвара никак не могла попасть в дырку в мочке уха. Наконец попала, повела головой и, счастливая, повернулась к Ивану:

– Ой, Вань…

Феклуша с Панькой замолчали и тоже смотрели на Варвару.

– Небось, полтину отдал, не мене, – сказала Феклуша.

Баранчик, с сапогом и шилом в руке, глянул поверх очков:

– Ай с твово карману?

Варвара стала собирать на стол. Про сережки она не забывала, двигалась неторопливо, плавно.

У ворот кто-то кричал. Феклуша глянула в окно:

– Странница, што ль? Варькя, поди, вынеси хлебушка…

Варвара с краюхой хлеба в руках открыла калитку.

Евсевна с палочкой беспокойно оглядывалась на собак. Увидев Варвару, она вся расплылась счастливой улыбкой и шагнула на двор:

– Доча, дите моя… Эвон какая ты стала! А я, вишь, в Киев ходила, дай, думаю, кровиночку наведаю… Чего ты?

Варвара всхлипнула, и слезы ручьем полились по ее щекам.

– Маманечка родная…

Евсевна хотела обнять Варвару, но та рухнула на колени, обхватила юбку и ее босые ноги.

– Золотая вы моя! Заберите меня отседова! Христом Богом молю, нету моих силов!

На крик все семейство вышло на крыльцо, и Евсевна перепугалась еще больше.

– Да окстися, страм какой, люди глядять! Господь с тобой, Варюха!

– Зачем вы мине взамуж отдали! – вопила Варвара. – Али я вам постылая? Ножки ваши цаловать буду, христарадничать пойду, только заберитя!

С крыльца хмуро смотрели на них мужики.

У церкви топчется народ. Из толпы нарядных девок и баб доносятся взрывы смеха. Дёма Цыган развлекает их байками, скаля белые зубы, и то и дело косится на Варвару.

Она чувствует его взгляд и старается в ту сторону не смотреть.

Мужики потянулись к кабаку.

– А сам-то что ж? – спрашивает Феклушу Крячиха. – В городу застрял?

– Не поспел. Видать, не управился…

– В городу-то в соборе нонче сам преосвященный служить…

Подходит Панька, спускает Васятку, дает подзатыльник Тимохе, отряхивает его:

– В дерюге табе ходить! Домой ступайте…

Она спрашивает Феклушу:

– Вы на кладбище-то пойдете?

– Ишо вон святить не начинали, а дома-то делов…

– Без вас управим. Мы вона с Варькей…

Она подмигивает Варваре. Та с удивлением косится на Паньку.

– Ступайте вон лучше с Крячихой, поплакайте да яблочков на могилки положьте…

Когда Крячиха отворачивается, Панька говорит Феклуше:

– Слыхали, чего бабы брешуть? Папаша вроде Сухалёв хутор купили… Энто где уваровского купца зарезали?

Феклуша в страхе крестится:

– Спаси Христос! Место клятое, кабы чего не вышло…

На углу Панька сворачивает в сторону от дома.

– Куды?

Она тянет Варвару за собой, смеется:

– Ах ты тихоня белоглазая… Дёмка Цыган на угощенье звал.

– Да Иван узнаеть – убьеть!

– Невелик грех – в гости зашли, стакан вина выпили. Праздник же.

Панька, оглянувшись, зашептала со смехом:

– Влюбился в тебя Дёма, пристал как смола, полтора рубля обещался дать… Мужики в трактире, все одно пьяные придуть. Он не обманеть, Дёма, он до баб лютый! Дурой-то не будь, сразу не ложися, сперва денежки.

– Пустите мене…

Панька разозлилась:

– Ишь, богачка какая! Авось не лужа, хватить и мужу! Поди их заработай, полтора-то цалковых!

Варвара вырвалась и побежала. Панька закричала ей вслед на всю улицу:

– Боисся, что люди порчу твою увидють?

Посереди двора в пыли на солнце храпел Баранчик в пиджаке и сапогах. Рядом с ним стояла нераспряженная лошадь с телегой.

Варвара стала тормошить Баранчика:

– Вставайте, батюшка, Яков Трофимыч, страмота! Люди скажуть, хозяин разлегся на дороге, как бродяга какой…

Он открыл глаза, приподнялся, он был пьян и мрачен.

– Пойдемте, батюшка, я вас на постелю отведу…

На кровати он тут же захрапел. Она стащила с него сапоги. Вдруг он сел, рванул ворот рубахи.

– А не хошь волку на холку? – Он показал кукиш. – Баранчик-то ишо сам кому хошь рога сломить…

– Да ляжьте вы, чего вам млеется! Где же вы так нахлесталися?

Мутный взгляд его немного прояснился. Он поглядел по сторонам и стал вставать.

– Вина дай.

– Може, вам закуски какой раскинуть, с дороги-то? У меня уха доспемши…

– Можно, раскинь…

Варвара принесла огурцов, хлеба, достала бутылку из буфета. Он налил водки, выпил. Съел ложку ухи и отодвинул миску.