Александр Образцов - Поющие люди

Надо делать не то, что принято, а то, что нравится и необходимо.

Король рассказа – смех. Королева романа – скука.

Мне кажется, что справедливость такая же точная наука, как геометрия.

Настоящая женщина встречается реже, чем гений.

Больше женщин в политике – меньше на панели.

Русские любят спать в братских могилах.

Редчайшее умение находить плохое и видеть хорошее одновременно.

Создание литературы без читателей – приключение с автомобилем без тормозов.

Когда ум не приносит выгод, люди с удовольствием становятся дураками.

Оказывается, человек не только конверт, но и письмо. Язык непонятен.

Русский живет только в двух состояниях – воодушевления и уныния.

Оголтелое человечество.

Зачем рождение, если есть смерть? Значит, зачем-то рождение и зачем-то смерть.

Умные дети – это утро страны.

Хотеть – значит, сметь. Сметь – негодовать. Негодовать – не знать. Значит, хотеть – это не знать.

В маленькой головке мысли быстрее бегают.

Красавице есть что терять.

Если уж хочешь отличаться от народа – отличайся в лучшую сторону.

Назови дурака дураком и тут же обласкай его.

Современники глуховаты. Они слышат гром вчерашней славы.

Пьеса – женщина, зритель – мужчина. Зритель приходит в театр для того, чтобы овладеть пьесой, получив при этом максимум наслаждений. Иногда мазохистского толка.

Колготки – 290 руб, лифчик – 590 руб, грудь – 3 рубля.

Глупость инфекционна, иначе многие события необъяснимы.

Корни мазохизма в безответной любви, в том числе и к Богу.

Китаец по ЦТ сказал: русская музыка «охорошает» мое сердце.

Компрессоры ночью о чем-то переговариваются за моей спиной и я испуганно оборачиваюсь.

Запускал муху между рамами и следил, как она подыхает. Этот тип людей встречается значительно чаще, чем о том говорят религия и проза.

Пустая тетрадь ничего не скажет руке. Если же в ней что-то написано, то осматриваешь ее до дыр – что-то еще должно быть! А там – образы, которые поселяются при написании, помимо букв.

В семье и в жизни есть первый и второй номера. Если два первых – шум, гам, бестолочь, но интересно. Женщина первая – болото, рутина, семья. Мужчина первый – работа, пьянка, мотор. Два вторых – уныние, скандалы, угасание.

Деревья моего поколения – это дети и внуки деревьев моих предков. Все мы неизменны.

Ученый проектирует, инженер производит, летчик летает, а всем командует двоечник.

Город такой большой: на севере подморозило, а на юге капает с крыш.

Москва чем богаче, тем дешевей.

Если ходить и ходить вокруг дома, можно встретить самого себя.

Что нас страшит в смерти? Труп. И только.

Богатые всегда бережливы, бедные всегда расточительны.

Народ не разбирается в людях.

Что возникло раньше – государство или воровской мир?

Я записываю состояния души, я – диагност, не художник. Художник лжет. Он видит то, что хочет видеть.

Бабушка Россия. И отношение к ней, как к бабушке: скорей бы сдохла. И только внуки-алкоголики, которых она вынянчила, плачут над нею.

Множество врагов России (в том числе русских) – по недоразумению, недомыслию и неинформированности.

Кажущаяся бессмысленность русской жизни: на самом деле только такая встряска приводит к результату, в том числе в личном творчестве.

Силы небесные – страшные и окончательные.

Только тогда, когда ужасаешься своему поступку, он может стать средним по своим меркам общественным скандалом.

Ко всему в России можно и нужно относиться двойственно. Кроме Романовых.

Ему нравится быть ненавидимым и презираемым. Это его бодрит.

Самое трудное – выбрать правильный угол зрения.

Нетерпение современников, мечтающих поговорить о ком-то, как о мертвом.

Более удобной минуты не будет.

Война – недоразумение для великих людей и народов. И постоянное состояние людей и народов мелких.

Всё бесценное – бесплатно.

Не все евреи такие.

– Хорошая новость, государь! Война окончена. Нас разбили.