Алан Гринспен - Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы

Федеральная резервная система и Белый дом не являются союзниками по определению. Когда в 1935 году конгресс наделил ФРС ее нынешними полномочиями, он позаботился о том, чтобы оградить это ведомство от влияния политической конъюнктуры. Хотя управляющие ФРС назначаются президентом, фактически их должность ма/io чем отличается от пожизненной — для членов Совета управляющих срок пребывания на этом посту составляет 14 лет (только члены Верховного суда назначаются пожизнен* но). Председатель ФРС назначается на четыре года, но без голосов других членов Совета он почти ничего не решает. Дважды в год ФРС отчитывается перед конгрессом, но вполне самостоятельна в принятии решений о рас* пределении своих финансовых ресурсов, которые формируются за счет процентных доходов по казначейским бумагам и другим активам, находящимся в ее распоряжении. Все это позволяет ФРС сосредоточиться на своей определенной законом миссии — проведении денежно-кредитной политики, обеспечивающей предельно высокий экономический рост и уровень занятости в долгосрочной перспективе. По мнению специалистов ФРС и большинства экономистов, для поддержания устойчивого экономического роста прежде всего необходима стабильность цен. На практике это означает, что денежно-кредитная политика должна сдерживать инфляцию не только в пределах избирательного цикла.

Неудивительно, что политики часто смотрят на ФРС как на досадную помеху. Возможно, они искренне хотят сделать все для непреходящего процветания Америки, но в суровой реальности им приходится куда больше внимания уделять сиюминутным потребностям избирателей. Это неминуемо отражается на их приоритетах в экономической политике. Если экономика растет, они хотят, чтобы она росла еще быстрее. Если речь идет о процентной ставке, они хотят, чтобы она была как можно ниже. А монетарная дисциплина ФРС мешает этому. Говорят, Уильям Макчесни Мартин-младший, легендарный председатель ФРС в 1950-1960-х годах, определил функцию ФРС следующим образом: «Унести чашу с пуншем в самый разгар вечеринки».

Нотки сожаления по этому поводу не раз проскальзывали в голосе вице-президента Джорджа Герберта Уокера Буша весной 1988 года, когда он боролся за выдвижение своей кандидатуры в президенты от республиканцев. В одном из интервью он высказал такое «предостережение» представителям ФРС: «Я очень не хотел бы. чтобы они переступили черту, за которой начнется сдерживание экономического роста».

По правде говоря, в тот период именно этим мы и занимались. Когда стало очевидно, что минувший обвал фондового рынка не нанес серьезного ущерба экономике. Комитет по операциям на открытом рынке начал понемногу повышать ставку по федеральным фондам. Мы приняли это решение, потому что снова появились признаки роста инфляции, а экономический подъем рейгановской эпохи достиг своей наивысшей точки: заводы работали на полную мощность, уровень безработицы был самым низким за последние восемь лет. Ужесточение денежно-кредитной политики продолжалось всю весну и все лето, тан что к августу возникла необходимость повысить и учетную ставку.

В отличие отставки по федеральным фондам учетная ставка объявлялась публично, поэтому в политическом плане ее повышение было намного более взрывоопасным — на жаргоне ФРС это называлось «ударить з гонг». Трудно было найти менее удачное время для предвыборной кампании Буша. Он рассчитывал «выехать» на успехах Рейгана и при этом отставал от своего соперника-демократа Майкла Дукакиса на целых 17%. Предвыборная команда вице-президента крайне болезненно реагировала на любые известия, которые могли свидетельствовать о замедлении экономического роста или иным образом затмевать великолепие действующей администрации. Поэтому, когда за несколько дней до съезда республиканцев мы голосовали за повышение учетной ставки, было ясно, что нас за это не похвалят.

Я считаю, что плохие новости нужно сообщать лично, без свидетелей и заблаговременно, особенно в Вашингтоне, где крайне не любят неожидан-ностей и всегда хотят иметь запас бремени для обдумывания соответствующих публичных формулировок. Такую миссию трудно назвать приятной, но другого выхода нет, если вы рассчитываете впоследствии сохра-нить конструктивные отношения с Белым домом. Итак, сразу же после принятия решения я отправился в Министерства финансов к Джиму Бейкеру, который незадолго до этого дня объявил о намерении уйти с поста министра финансов, чтобы возглавить предвыборный штаб Буша. Джим был моим старым другом, и его. как министра финансов, следовало поставить в известность.