Анатолий Голомолзин - О конкуренции и регулировании - теория, история, практика, перспективы

Почему это стало возможным, почему не реализовывается потенциал сдерживающей силы потребителей? Компании приложили немало усилий для стимулирования продаж своих товаров и услуг. Гелбрейт отмечает, что расходы компаний на производство становятся соизмеримыми с затратами на их продвижение 56. Еще более существенным является то, что сами потребители меняются под экспоненциально нарастающим напором информационных потоков во всех сферах жизнедеятельности. Можно сказать, что появился новый тип «экономического человека».

В обзоре, подготовленном П. Потаповой 57, делается вывод о том, что отличительной особенностью современной жизни стало клиповое мышление. С изобретением книгопечатания расширились процессы систематизации мышления, получили развитие способности выявлять причинно-следственные связи, а затем и делать научные открытия, что в совокупности позволило человечеству перейти из Cредневековья в Новое время, считает М. Маклюэн 58. Вместе с тем, с появлением газет короткие сообщения послужили началом формирования фрагментарного восприятия реальности. Э. Тоффлер заметил, что информация все чаще предстает в виде визуальных образов – клипов, то есть в виде, не требующем от человека ни воображения, ни осмысления. Логическая цепочка при этом не выстраивается, с каждой новой порцией информации происходит перезагрузка, из-за этого увиденное ранее не откладывается в памяти 59. По подсчетам Д. Левитина с 2005 по 2015 г. человечество создало 300 эксабайтов (300 млн терабайт) данных, что равно шести триллионам романов «Война и мир». Темп жизни требует от нас не запоминать, а быстро ориентироваться в информационных потоках 60.

Клиповое мышление в той или иной степени присуще всем людям с «цифровым» образом жизни. Конкурируя за наше внимание, соцсети и сервисы часто побеждают более традиционные средства потребления информации. Тем более что они специально запрограммированы на это, в интерфейсе есть множество ловушек внимания: от ярких уведомлений до всплывающих окон. В результате человеческий мозг приспосабливается считывать информацию очень быстро без ее анализа. Сам процесс систематического познания становится менее интересен, потому что не всегда видны логические взаимосвязи в получаемой информации. Еще одна проблема – молодые люди часто не дослушивают до конца и принимают решения на основе неполных данных. При активном пользовании соцсетями или систематическом «зависании» у телевизора представители всех поколений (а не только молодежи) могут приобретать «клиповое мышление». Но человеку необходимо тренировать память и развивать системное мышление, если он хочет получить фундаментальные знания и состояться в профессиональном плане, считает С. Докука 61. Это важно в условиях «наступления» машин (роботов) во всех сферах деятельности. Человек также должен стать квалифицированным потребителем, чтобы в «цифровом мире» противостоять навязываемым стандартам поведения.

Управляемые современными компьютерными алгоритмами платформы расширяют и расширяют использование своих цен в качестве ориентиров для цен рынка в целом. Юбер, Гугл, Эппл, Амазон могут создавать экономику, которая планируется не только их бюрократами или руководителями, но и их техноструктурой. Если это так, если частные фирмы могут с помощью Больших Данных или Большой Аналитики устанавливать цены, может ли государство использовать те же самые алгоритмы, чтобы отслеживать секторальные цены, или даже устанавливать конкурентные цены? Почему Юбер, не имея машин или водителей, может устанавливать цены, а государство нет?

Последователи чикагской школы в ее классической и неоклассической интерпретациях, нацеленные на устранение или минимизацию участия государства в экономике, теряют свои позиции в мире. Регулирование не должно оставаться «замаранным чикагскими мальчиками» словом. Интеллектуальное (смарт) регулирование, в богатом данными мире, может вполне показать свою эффективность считают А. Израши и М. Штуке 62.

Другой вопрос, и с него мы начали Раздел I, состоит в том, что умения следовать в этих целях выбранным алгоритмам в современном богатом данными мире недостаточно. Мы должны быть уверены, что используем «цельное знание», которое вместе с «цельным творчеством» образует в «цельном обществе» «цельную жизнь». Чтобы сделаться знанием конкретным и живым, оно должно из пассивного умозрительного объяснения стать проективным – будущим проектом общего дела.