Ростислав Капелюшников - Экономические очерки. История идей, методология, неравенство и рост

На российских данных анализ этой статистической иллюзии представлен в работах: [Капелюшников, 2009; 2014].

Расхождение между этими индексами связано не только с использованием разной методологии, но также и с тем, что их оценки базируются на разных по составу корзинах товаров и услуг: в одном случае это — потребленные товары и услуги (включая импортные), в другом — произведенные товары и услуги (включая экспортные).

На этом выводе строится, например, концепция справедливости Р. Дворкина [Dworkin, 2000].

Это, впрочем, не мешает тем же авторам высказывать прямо противоположные суждения о том, что сверхвысокие налоги на богатых необходимы, чтобы устранить экстернальный эффект, связанный с их избыточным потреблением (таково, например, мнение П. Кругмана).

Впрочем, при более внимательном анализе обнаруживается, что сторонники конфискационных налогов и усиления государственного контроля за экономикой вовсе не против влияния на государство тех, кто разделяет их политические установки (например, профсоюзов государственных служащих): они против влияния на него лишь тех, кто их взглядов не разделяет [Cochrane, 2014].

*Опубликовано: Republic. 4 сентября 2017. https://republic.ru/posts/86142.

*Опубликовано: Вопросы экономики. 2019. № 4. C. 91–106.

*Сокращенный вариант опубликован: Вопросы экономики. 2015. № 5. С. 104–133.

В отличие от других авторов, идущих вслед за Хансеном, Коуэн предпочитает пользоваться определением «великая», а не «вековая» стагнация.

При этом Коуэн специально оговаривается, что в подавляющем большинстве стран низко висящие плоды по-прежнему сохраняются в изобилии, поскольку ничто не мешает им заимствовать технологии и институциональные идеи из США, Европы или Японии.

Первыми выражение «новая нормальность» для обозначения ожидаемого долговременного замедления экономического роста начали использовать не академические экономисты, а бизнес-аналитики [El-Erian, 2009]. (Подробнее об этом см.: [Афонцев, 2014].) Но со временем оно проникло также и в академические публикации.

Впрочем, Гордон не отрицает того, что наблюдавшееся в последние годы снижение уровня экономической активности могло происходить также и под действием циклических факторов, так что после преодоления последствий рецессии оно может быть частично отыграно назад.

Существует еще один серьезный повод для тревоги за будущее американского экономического роста: это — потеря экономикой США былого предпринимательского динамизма. Процесс созидательного разрушения, когда более производительные фирмы рождаются, а менее производительные умирают, более производительные рабочие места создаются, а менее производительные ликвидируются, является важнейшим драйвером повышения производительности труда. Согласно имеющимся оценкам, в США с конца 1970-х годов коэффициент рождаемости фирм снизился с 15 до 8 %, тогда как коэффициент их смертности сохранялся примерно на одном и том же уровне 9–10 %. За этот же период коэффициент перераспределения рабочих мест (представляющий собой сумму коэффициентов их создания и ликвидации) упал на 10 п.п. — с 36 до 26 % [Hathaway, Litan, 2014]. Столь значительное ослабление предпринимательской активности также могло способствовать более вялому росту экономики США.

Впрочем, он не упускает случая заметить, что именно таким «черепашьим» темпом росла экономика Англии в доиндустриальный период — 1300–1700-е годы.

Среди российских экономистов сторонником идеи «инновационной паузы» является В. М. Полтерович [Полтерович, 2009].

К этому можно добавить, что падение темпов роста производительности в период 2004–2013 гг. было сосредоточено в секторах, производящих или интенсивно использующих продукты информационных технологий [Fernald, 2014].

В терминах неокейнсианской теории это предполагает, что цены и заработная плата могут оставаться жесткими бесконечно долго.

*Опубликовано: Вопросы экономики. 2017. № 11. С. 70–101.

«Мы поражены новой болезнью, названия которой, возможно, некоторые читатели не слышали, но о которой они будут часто слышать в ближайшие годы, а именно — технологической безработицей» [Keynes, 1931, p. 358].