Чарльз Уилан - Голые деньги

Но на международной арене все обстояло не столь радужно. Коллапс Бреттон-Вудской системы заставил основные мировые экономические державы принимать экстренные меры для координации обменных курсов и глобальных потоков капитала. Однако даже успешные усилия в этом направлении, такие как соглашение «Плаза», носили ситуативный, а не системный характер. Как мы рассказывали в главе 6, в 1985 году ведущие державы мира встретились в Нью-Йорке, чтобы скоординировать политику и в итоге обесценить доллар. (Основным торговым партнерам Америки настойчиво советовали способствовать ослаблению доллара — что было на руку прежде всего американским экспортам, — потому что торговый дефицит США вырос настолько сильно, что начал восприниматься как угроза глобальной стабильности.) За следующие два года стоимость американской валюты упала на 40 % — фактически чрезмерно. И в 1987 году те же игроки вновь встретились в Париже (и заключили так называемое Луврское соглашение), чтобы стабилизировать доллар. Тем и ограничились. Мир и по сей день живет без какого-либо формального процесса или института, который координировал бы экономическую политику разных стран таким образом, чтобы стабилизировать глобальную экономическую систему и обеспечить процветание всех и каждого.

Конец периода Великого успокоения оказался вовсе не спокойным. В начале 2000-х годов рынок недвижимости был, как любят говорить экономисты, «вспененным». Цены неуклонно росли, и на этот рынок выходило все больше и больше людей. А банки охотно одалживали им средства. Безработный? Нет активов? Без проблем. Расскажу короткую историю из собственной жизни: в 2005 году кандидатуру моего пса Бастера, симпатичного, но во всем остальном в общем-то совершенно заурядного лабрадора-ретривера, предварительно одобрили как кандидата на получение карты Visa. Вероятно, при желании он смог бы получить и разрешение на ипотеку. А почему бы и нет? Цены на жилье росли так бодро, что Бастер, возникни у него проблемы с платежами, вполне мог бы выгодно продать свою отличную конуру. И практически никто — ни кредиторы, ни заемщики — не задумывался о том, что произойдет, если цены на недвижимость перестанут расти, не говоря уже о том, что они могут начать снижаться.

Теперь-то мы знаем, чем это заканчивается.

В следующей главе я представлю вам более вопиющие подробности, в том числе расскажу о различиях между реакциями на кризисы 1929 и 2008 годов. А сейчас позвольте предложить любопытные сведения о том, насколько плохо все могло закончиться в 2008 году. Бывший сенатор от штата Нью-Гемпшир Джадд Грегг, главный человек по вопросам бюджета и финансов в Республиканской партии, вспоминает, как вскоре после краха Lehman Brothers в сентябре 2008 года его срочно вызвали в Капитолий с важного приема. Администрация Буша пыталась тогда обеспечить правовую защиту финансовой системы. Эти попытки в конечном счете воплотились в Программу по спасению проблемных активов (Troubled Asset Relief Program — TARP). Так вот, Грегг вспоминает:

Мне позвонили около девяти часов вечера из офиса Митча Макконнелла, который попросил меня помочь скоординировать усилия республиканцев Сената, направленные на выход из финансового кризиса. Митч сказал, что я должен приехать в Капитолий немедленно, и спросил, могу ли я быть там через пятнадцать-двадцать минут. Я заверил, что да. Приехав в Капитолий, я прошел в комнату S-219, которая находится недалеко от зала заседаний Сената. Там уже находились Крис Додд, Чак Шумер и Кент Конрад. От банковского комитета Палаты представителей были Барни Фрэнк и Спенсер Бахус.

Затем в комнату вошел Гарри Рид, и, кажется, вместе с ним пришел Митч. Гарри сказал: «Минут через десять прибудут глава ФРС Бернанке и министр финансов Полсон. Я хочу, чтобы вы их внимательно выслушали. То, что они скажут, чрезвычайно важно». После этих слов Рид и Митч удалились.

Минут через пять пришли Бен Бернанке и Генри Полсон с еще несколькими сотрудниками, их было немного. Все расселись, и глава ФРС без вступительных слов сказал: «Если Полсон не получит то, о чем просит, и если он не получит этого в течение следующих 72 часов, всю банковскую систему США ждет крах, и это повлечет за собой крах всей мировой банковской системы» [332].