В. Черковец - Размышления о прошлом и настоящем. Очерки политической экономии

Таким образом, по отношению к последовавшим основным направлениям развития общей экономической теории наследие А. Смита «раздваивается», определяя их отправные точки. И причина – в «раздвоении» самого А. Смита, поскольку он пользуется одновременно эзотерическим (анализ сущности явлений) и экзотерическим (анализ феноменологических связей) методами.

Второй вопрос нашей «повестки дня» – систематика современной экономической теории и теория национального богатства: место в ней политической экономии, соотношение политической экономии и теории национального (общественного) богатства. Создание таких учебных курсов требует разработки самой теории, выяснения её соотношения теории национального (общественного) богатства и политической экономии. Позиция А. Смита по этому вопросу выражена в самом названии его труда. Дж. Милль определял предмет политической экономии так: «Преподавание или исследование сущности богатства, законов его производства и распределения». [11] Милль Дж. Основания политической экономии. М.: Прогресс, 1980. C. 81. В понимании богатства Дж. Милль, как и А. Смит, стоял на точке зрения трудовой теории стоимости: «Все полезные (или приятные) вещи, которые обладают меновой стоимостью, за исключением тех, которые можно приобрести без затрат труда». [12] Там же. С. 91. От классиков идёт традиция не включать неиспользуемые природные ресурсы («естественное богатство») в общественное богатство и трактовать его исключительно как результат производственной деятельности людей. Иногда общественное богатство отождествляют с национальным богатством. В «Курсе политической экономии» под ред. Н. А. Цаголова общественное богатство и естественные ресурсы подведены под общее понятие национального богатства. Дж. Милль категорически исключал из национального богатства «государственные ценные бумаги», указывая на содержащийся в них «распределительный элемент». К. Маркс относил все виды ценных бумаг, включая акции, к «фиктивному капиталу». Однако в современной западной статистике акции составляют крупную долю национального богатства стран, а повышение курса акций независимо от вызвавших его факторов расценивается как рост «капитализации» компаний, т. е. как рост их богатства. Российская же статистика исчисляет величину национального богатства только в составе основных фондов, включая незавершённое строительство, материальные оборотные средства и накопленное домашнее имущество (справочно). [13] Российский статистический ежегодник. 2005. С. 336. Остаётся открытым вопрос о соотношении материального и нематериального богатства, интеллектуальной собственности, о возможности их интеграции в общем понятии национального богатства и т. д.

Как уже сказано выше, мейнстримовский экономикс демонстрирует отказ от А. Смита по ключевым вопросам политической экономии, ориентирует экономику на торговлю, финансово-кредитную деятельность, ростовщичество и спекуляцию, но не на развитие материального производства, не на рост производительность труда. «Экономикс» полагает, что всё сделает автоматический механизм рынка. А. Смит, исследовавший общие законы рыночно-капиталистического хозяйства, восхищался эффективностью его конкурентной системы, но тем не менее видел источники роста богатства народов не в этом механизме, а в трудовом потенциале населения, занятого в материальном производстве, в росте производительности его труда. Механизм – лишь средство, способное привести в движение трудовые ресурсы. Для российской экономики смитовская идеология в этой части крайне необходима. Принципиально важно переломить ультралиберальное мышление реформаторов, стоящих у руля экономической и социальной политики, обратить их внимание на действительные, а не мнимые источники экономического роста. Только ущербностью доминирующей идеологии можно объяснить, например, тот факт, что в российских статистических изданиях совершенно отсутствует информация о динамике производительности труда как в народнохозяйственном масштабе, так и на отраслевом уровне, в межотраслевых и международных сопоставлениях. Хотя в американских университетах, где, как известно, правит бал неоклассическая доктрина в тех или иных вариациях, статистические публикации содержат богатую информацию о производительности труда. Ведь именно на этом факторе основывается вся история экономического развития США. Уроки А. Смита весьма поучительны не только для XVIII в., но и для XXI в., не только для раннеиндустриальной, но и для постиндустриальной экономики.