Шодерло Лакло: Опасные связи [Пьеса]

Турвель. Я знаю, что Господь наказывает меня за сомнение. Я была абсолютно уверена, со мной это не может произойти.

Вальмон. Что «это»?

Турвель. Не надо…

Вальмон. Любовь? Вы хотели сказать «любовь»?

Он уже рядом и берет ее за руку. Она вся напрягается, но руки не отнимает.

Турвель. Не спрашивайте. Вы обещали мне не произносить этого слова.

Вальмон. Но я должен знать! Позвольте утешить себя хотя бы этим.

Молчание.

Турвель не решается поднять на него глаза. Между тем Вальмон бросает острый взгляд на шезлонг.

Турвель. Не могу… неужели вы не видите?.. Не требуйте невозможного…

Вальмон. Да, я понял, можете ничего не говорить, но я должен знать, любите ли вы меня, не говорите, не надо слов, одного вашего взгляда довольно. Взгляните на меня. Это все, чего я прошу.

Долгая пауза.

Турвель поднимает глаза на Вальмона.

Турвель. Да.

Секунду они стоят неподвижно, затем Вальмон выпускает ее руку, с тем, чтобы заключить Турвель в объятия. Вдруг глаза ее стекленеют, и она заваливается набок. Он ее подхватывает. Придя в себя, она начинает вырываться, потом разражается слезами, потом падает на колени и обхватывает его ноги.

Ради всего святого, вы должны оставить меня, если вы не желаете моей смерти, сделайте что-нибудь!.. У меня больше нет сил…

Вальмон помогает, ей подняться. У Турвель стучат зубы, тело сотрясает конвульсии. Вальмон встревожен. Он относит ее в шезлонг и склоняется над ней, чтобы распустить шнуровку корсета. Их взгляды встречаются, и в этот момент между ними что-то происходит. Вальмон отводит глаза, словно устыдясь своих намерений. Ее опять трясет озноб. Он громко зовет прислугу.

Вальмон. Адель!

Делает несколько шагов к двери.

Адель! Мадам плохо!

На его крики прибегает Роземонд и Служанка.

Ей трудно дышать.

Дамы бросаются к Турвель. Вальмон рад возможности скрыться.

Роземонд. Дорогая, я сейчас же пошлю за доктором.

Турвель. Ради Бога, никакого доктора, все уже прошло

Роземонд. Давайте не будем рисковать.

Турвель. Нет, нет, я просто… мне надо с вами переговорить.

Роземонд вздыхает — эта просьба похоже, ее нисколько не удивила. Она отпускает жестом служанку. Та делает книксен и выходит.

Сядьте поближе. Мне надо вам открыться, а это так трудно.

Роземонд присаживается на краешек шезлонга. Турвель берет ее руки в свои.

Я должна уехать… завтра же, чуть свет. Я безнадежно влюблена.

Роземонд кивает, по-прежнему, не выказывая удивления.

Жизнь без него — не жизнь, но я должна, должна так поступить! Не знаю, понимаете ли вы меня.

Роземонд. Да, девочка моя. Понимаю. Этим меня не удивишь. Удивляться можно только одному: мир не меняется. Да, конечно, если вы считаете, что так будет лучше — поезжайте.

Турвель. А дальше? Что вы мне посоветуете?

Роземонд. Если память мне не изменяет, в таких делах советовать бесполезно. Все равно что объясняться с больном, мечущимся в бреду. Начнете выздоравливать, тогда и поговорим.

Турвель. Никогда еще я не была так несчастна!

Роземонд. Увы, те, кто более достоин любви, больше других от нее страдает. Вы слишком молоды, чтобы знать это.

Турвель. Но почему? Почему?

Роземонд. Для мужчины главное — обладать, для женщины — отдавать. Мужчина не способен посвятить себя без остатка одной избраннице. Поэтому наши надежды на то, чтобы обрести счастье и любовь, всегда немножко горькие. Я с нежностью отношусь к своему племяннику, но если сказанное можно отнести ко всем мужчинам, то к нему — в первую очередь.

Турвель. Да, но… он ведь сжалился надо мной. Я прочла это в его глазах… он не захотел воспользоваться моей беспомощностью.

Роземонд. Значит, дитя мое, вы своим примером сумели в короткий срок сделать его лучше, чище. И если он вас отпускает — поезжайте с Богом.

Турвель. Да.

Она снова разражается слезами, уткнувшись в колени Роземонд, которая начинает гладить ее по голове.

Роземонд. Ну-ну. Даже если бы вы уступили, одному Богу известно, как долго вы сопротивлялись. Ну-ну.

Гладит ее по голове.

Затемнение

Конец второго акта

Поздние числа октября. Главная гостиная в парижском особняке Вальмона. Сам он пишет за столом. Лакей провидит в залу Мертей и Дансени и уходит. Вальмон встает им навстречу.