HallowKey - Это элементарно, мисс Грейнджер!

— Понимая, что все увиденное не что иное, как игра со временем, Снейп вернулся за разъяснениями к портрету Дамблдора в директорский кабинет. Там как раз находился мистер Поттер, только что закончивший просмотр воспоминаний. Лирические отступления — это по части Ватсона, но тут и я должен заметить, что никогда еще эти два человека не были так близки друг другу. После того, как Гарри Поттер ушел, у Северуса Снейпа состоялся короткий разговор с портретом Дамблдора и профессор достал из тайника хроноворот. Не теряя времени, он просмотрел свои же воспоминания в Омуте памяти и вытянул подобные из головы, чтобы поместить их в некое подобие капсулы. Таким образом решался вопрос с их передачей в тот момент, когда волшебник не будет иметь достаточно сил на нужное колдовство. Далее, я поставил себя на место профессора Снейпа и решил, что имея на руках хроноворот, я бы не спешил возвращаться в прошлое, а использовал все отведенное мне время. Не сомневаюсь, что он сделал тоже самое и догадавшись, куда отправился его ученик, вернулся в лес и проводил Гарри до самого конца. Он видел, как тот открыл волшебный снитч и говорил со своими родителями, как пошел на встречу смерти и все, что за этим последовало. Снейп не стал возвращаться в Хогвартс вслед за процессией Пожирателей. Вместо этого, он нашел то место, где останавливался идущий на смерть молодой человек, подобрал Воскрешающий камень и заставил его работать.

Губы нашего собеседника тронула грустная полуулыбка и взгляд затуманился.

— Как вы догадались?

— Ну, во первых, Камень пробовали искать и не нашли, а во-вторых — я не думаю, что кто-то смог бы удержаться от такого соблазна, а Северус Снейп в особенности. Когда же время вышло, то он перенесся в недалекое прошлое. События повторились в следующей последовательности: полет из окна после неравной схватки с преподавателями и, на этот раз, присоединение к армии Волдеморта. Далее следует вызов в Визжащую Хижину, нападение змеи, приход Гарри и передача воспоминаний. Когда же покинутый всеми волшебник теряет сознание, происходит встреча между прошлым и будущим.

Вы только подумайте, какая уникальная ситуация: человек, бегущий вниз со второго этажа еще не знает, что произойдет в ближайшее время, но для него же, умирающего на полу первого, все это уже в прошлом, которое сейчас работает на него! Я обратил ваше внимание на эти факты, потому что именно они и сформировали мое мнение о дальнейшей судьбе профессора: он принял все меры, дабы пережить страшное нападение. Скорее всего у него под рукой находился и Напиток Живой Смерти, погружающий организм в состояние летаргического сна, и противоядие от яда Нагини, над которым, по свидетельствам Малфоев, он долго работал. Мистер Снейп не нарушил законов времени, транспортируя самого себя в безопасное место. Строго говоря, два Снейпа так и не увидели друг друга, а очнувшись где бы то ни было, он снова был один. Я видел воспоминания мисс Грейнджер, и понимал, что выжить в той ситуации можно было только чудом. К счастью, результат, как говорится, налицо.

И Холмс послал в сторону нашего собеседника многозначительный взгляд, давая понять, что рассказ окончен. Волшебник молчал и выражение его лица сейчас было мрачным, что собственно меня не удивляло.

— А скажите, мистер Холмс, как мог профессор Снейп оказаться в Визжащей Хижине раньше гриффиндорцев, если он шел следом за ними? — спросил я, чтобы наконец прервать затянувшееся молчание. — Ведь вы говорите, что он услышал чьи-то голоса со второго этажа, а это значит, что на первом он даже не был.

— О, элементарно, Ватсон! Профессор Снейп был анимагом! Погрузившись в исследования, я выяснил, что теоретически это далеко не самая сложная наука, хотя анимаги среди волшебников встречаются достаточно редко. Все дело в предвзятом отношении или скорее, суеверии, что анимагическая форма способна влиять на личность. Думаю, именно поэтому большинство из известных анимагов — выпускники факультета Гриффиндор, традиционно считающийся вотчиной отважных экспериментаторов.

— Профессор Снейп — выпускник Слизерина, — заметил тот, о котором мы говорили, выходя из задумчивости. — На этом факультете взращивают другие ценности.

— Но у профессора была бурная молодость, — возразил Холмс. — В его случае мог сработать тот же стимул, что и с мантией-невидимкой: раз смогли другие, то почему не он?

— И в какое же животное по-вашему он превращался?

— Мне кажется, что это должна быть какая-то птица, — предположил я.