Лоран Тирар - Профессия режиссер. Мастер-классы

1. Съемки должны происходить на натуре, без декораций. Можно использовать лишь возможности локации.

2. Музыкальное сопровождение не должно идти отдельно от изображения. Источник музыки (проигрыватель или радио) должны быть в кадре, иначе музыку использовать нельзя.

3. Камера должна быть ручной, даже для статичных кадров.

4. Фильм должен быть цветным, дополнительное освещение запрещено. Света должно хватать лишь на то, чтобы ясно видеть предметы.

5. Оптические эффекты и фильтры запрещены.

6. Фильм не должен содержать мнимых действий (убийств, стрельбы и подобного).

7. Запрещено снимать фильмы, где действие происходит в другое время или в другую эпоху.

8. Жанровое кино запрещено.

9. Формат фильма должен быть 35 мм.

10. Имя режиссера не должно указываться в титрах.

Отличие «Догмы 95» в том, что мы решили зафиксировать все на бумаге, поэтому, возможно, столько людей и были шокированы. И все же я думаю, что у многих режиссеров, признают они это или нет, есть свои неписаные правила. Я думаю, что фиксация этих правил делает всю затею более честной. Например, лично я – думаю, это против правил многих режиссеров – люблю видеть, как снимается фильм. Будучи зрителем, мне нравится осознавать, что я вижу творческий процесс. Поэтому я отказался от «кастрюль» с наклонами и использовал только тележки и подъемники в «Элементе преступления» – не хотелось ничего прятать. Кадры с подъемника – широкие, значительные, хотя во многих американских фильмах режиссеры стараются их спрятать. Для них такие кадры словно возможность переключиться с одного места на другое, поэтому они должны быть невидимы. А я

стараюсь не скрывать своих приемов, иначе это будет жульничеством.

В связи с этим моим большим шагом стал отказ от использования фиксатора для камеры и переход на ручную. В то время это было действительно революционное решение. Мой монтажер как раз смотрел тогда сериал «Убийство», снятый такой же камерой, и мы оба сошлись во мнении, что стоит использовать такой прием в следующем фильме, которым стал «Рассекая волны». Так что изначально стилистическое решение превратилось в мою привычку, освободившую меня от многих условностей.

Любовь-ревность к актерам

Несколько лет назад кто угодно мог бы вам сказать, что никто не работает с актерами хуже меня во всем кинематографе. И это было правдой. В свое оправдание могу только сказать, что поведение диктовали мои фильмы. Например, в «Элементе преступления» было необходимо, чтобы актеры просто молча стояли: так их действия казались механическими. В подобных фильмах декорации важнее актеров, правда. Но теперь я изменил подход и стараюсь вложить максимум жизни в свои картины. Думаю, как режиссер я тоже стал лучше. Я понял, что лучший способ добиться чего-то от актеров – дать им свободу. Свобода и воодушевление – это все, что я им предлагаю. В жизни так же:

если хочешь сделать что-то хорошо, нужно быть максимально доброжелательным в отношении этого предмета и возможностей людей.

В начале своей карьеры я увидел документальный фильм об Ингмаре Бергмане и о том, как он руководил актерами. После каждого дубля он подходил к ним и говорил: «Это было неподражаемо! Красиво! Фантастика! Может быть, попробуем еще немного улучшить, Но это все равно бесподобно!». Меня чуть не стошнило: мне, молодому режиссеру, это показалось таким фальшивым, надуманным. Зато теперь я понимаю, что он был прав и это верный подход. Актеров нужно подбадривать, поддерживать и – не бойтесь клише – любить. Правда. Во время съемок «Идиотов» у нас дошло до того, что я так полюбил актеров, что начал их ревновать: они играли настолько тесные отношения между собой, что мне показалось, будто у них сформировалось некое общество, в которое я не вхожу. Это не могло продолжаться долго, поскольку под конец я был так огорчен, что даже не мог снимать. Я обижался как ребенок, потому что ужасно ревновал. Мне казалось, что они там развлекаются, а я работай за всех – словно они дети, а я их учитель.

Не улучшать – развивать

Для режиссера важно развиваться, однако многие путают эволюцию с развитием. Я эволюционирую в своей работе, потому что все время двигаюсь в разных направлениях, но при этом не ощущаю, что развился. И я не скромничаю, когда говорю это. С другой стороны, в действительности мне достаточно того (должно быть, странно это слышать), что я как режиссер всегда уверен в том, что делаю. Я был уверен в себе, когда ходил в киношколу, был уверен, когда снимал первый фильм… И никогда не сомневался, что это станет моей работой. Конечно, я мог сомневаться в отношении реакции людей на нее, но никогда не сомневался в том, что хотел делать. Мне никогда не хотелось улучшаться – да и сейчас не хочется. Но я много работал и изменился. Мое занятие никогда меня не пугало. Когда я вижу, как работают другие режиссеры, то вижу множество страхов, которые их гнетут. Я не могу позволить себе такого ограничения. В моей личной жизни много страхов, но не в работе. Если начну когда-нибудь бояться – сразу брошу кино.