Коллектив авторов Искусство - Бергман

Сателлиты еще долго по инерции вращались вокруг планеты Бергмана. Благодаря постбергмановской серии в сознании зрителей оформилось единое природное и культурное пространство, куда входят и Швеция, и Норвегия, и Дания, и даже отчасти бывшая советская Прибалтика. В этом пространстве, на этой почве произросло ветвистое «древо Бергмана». И только сейчас, когда со дня рожденья великого режиссера прошло сто лет, а с момента смерти уже больше десяти, когда его ближайшие соратники совсем состарились или ушли в другой мир, а потомки пошли своим путем, можно сказать, что кинематограф «бергманоидов» тоже остался в прошлом.

1996–2018

«Женщины на крыше». Карл-Густав Нюквист. 1989

«Мармеладная революция». Эрланд Юзефсон. 1980

Документальные фильмы о Бергмане выходят ежегодно, и, конечно, по случаю векового юбилея было важно сделать еще один. Задачу доверили Яне Магнуссон, уже снимавшей о классике. Получился «Бергман – год из жизни», сериал для шведского телевидения. Сокращенную двухчасовую версию показали в Каннах, а потом весь год крутили в юбилейных программах фестивалей поменьше. Добросовестно опросив несколько десятков человек – от учеников и ассистентов до актрис и любовниц, – Магнуссон ожидаемо оказалась в затруднительном положении: Бергман – капризный тиран, не терпевший возражений и кричавший на подчиненных, эротоман и ревнивец, не помнивший, сколько у него детей, лжец и манипулятор, в юности и вовсе симпатизировавший Гитлеру. Но переоценки великого режиссера не происходит: ну сложный был человек, гений, какой с него спрос.

В современной киноиндустрии многие из этих биографических фактов подкосили бы карьеру, но Бергман – не просто покойный классик, он – памятник. Буквальной бронзовой статуи не существует. Шведы вообще не любят ставить памятники. Зато есть небольшая площадь в центре Стокгольма. Есть купюра в 200 крон (номинал Бергмана вдвое выше, чем у Греты Гарбо). Да что там, целый остров. Режиссер не очень любил Стокгольм, хотя снял там свои первые фильмы; он мало жил в столице, путеводитель в извиняющемся тоне сообщает, что в Стокгольме немного бергмановских мест. Характерно, что «бергмановский» раздел в нем тем не менее имеется: так экскурсоводы рассказывают про Пушкина даже в тех городах русской провинции, где поэт никогда не бывал. Зато Бергман жил и работал как театральный режиссер в Хельсингборге, Гётеборге и Мальмё, шесть лет провел в Мюнхене, когда его обвинили в неуплате налогов, а в последние десятилетия обосновался на острове Форё в Балтийском море, откуда с годами уезжал все реже. Его принципиальному одиночеству – несмотря на пять браков и толпы учеников и поклонников – была необходима возможность острова.

Если Бергман – это Пушкин, то Форё – довлатовский заповедник. На каменистом острове с пятью сотнями постоянных жителей действует «Бергман-центр» с небольшой экспозицией и кафе «Земляничная поляна», а в высокий сезон на Ивана Купала (Юханнес – главный шведский праздник после Рождества) проводится ежегодный фестиваль. Посетителей возят на экскурсии, в основном на каменистые пляжи, где снимали «Персону» или «Сквозь тусклое стекло»; их проводят кутающиеся в шали дамы. Предлагается также поучаствовать в реконструкции эпизода из «Стыда». Дом Бергмана принадлежит наследникам и закрыт для посещений, экскурсоводы даже не рассказывают, где он находится. Есть трогательная легенда: якобы когда любопытные туристы пытались найти дом при жизни Бергмана, местные специально отправляли их в противоположном направлении из уважения к покою своего знаменитого соседа.

Истории про Бергмана на острове знают все и повторяют с незначительными вариациями, как фольклорные сюжеты. Байки в жанре «Лев Толстой очень любил детей» не всегда сочетаются с известной бергмановской мизантропией. Однажды Бергман за свой счет отстроил чью-то сгоревшую ферму. У Бергмана была красная «вольво», и он ездил на ней по встречке. В Швеции водители останавливаются на пустых пешеходных переходах и не выключают фары в солнечный день, но опасная привычка великого режиссера все равно трактуется как милая причуда. Такие анекдоты есть и в «Годе из жизни»: в формате комического отступления рассказывается о пристрастии Бергмана к печенью «Мария», которое составляло важную часть его рациона.