Федор Раззаков - Ефремовы. Без ретуши

Это сказал президент, первый, интеллигентнейший, который мог до сих пор руководить Россией! Обязан был! И Россия не была бы в таком положении! Россия будет в хорошем положении. Вырулит. Мы никуда не денемся. А сейчас у нас одно счастье — Олег Николаевич и Михаил Сергеевич. Ребята, дай вам бог жизни…»

Вот что за мозги у наших артистов? Человек в 1985 году получил в руководство вторую державу в мире и за шесть лет привел ее к краху. Какие бы аргументы он ни приводил, это факт — страны не стало именно при нем, поскольку он держался за свое кресло до последнего. Для удобства обратимся к спортивной терминологии. Была команда — старейшая в лиге, существовавшая более семидесяти лет и сменившая не одного тренера. У нее была богатая и славная история, и она регулярно занимала первое-второе места в чемпионате. Но потом в коллективе начались разброд, шатания. Упала дисциплина. Команде стало грозить падение вниз турнирной таблицы. И тогда руководство команды решило пригласить нового тренера. Причем был выбор: взять жесткого руководителя, авторитарного или мягкого, демократа. Решили взять последнего, надеясь, что его демократизм поможет команде обрести уверенность. Тот взял команду, и… начался ее развал. Сначала в коллективе была объявлена демократия — игрокам дали возможность спорить с тренером. И даже публиковать свои замечания в прессе. После чего в команде начались… драки между игроками. А тренер только болтал — увещевал игроков, призывал их вести себя интеллигентно. И серьезных мер не принимал, кивая на своих помощников. В итоге команда сначала вылетела в низшую лигу, а потом вообще… прекратила свое существование. После семидесяти лет ее просто не стало. И вот после такого итога находятся смельчаки, которые говорят: а давайте дадим этому тренеру еще один шанс — пусть возглавит новую команду. Как можно относиться к таким людям? Адекватны ли они? Вряд ли. Горбачев самым активным образом участвовал в развале СССР, а ему предлагают возглавить еще и Россию. Чтобы и она канула в небытие. Может, лучше отправить его поруководить другими странами — США или той же Германией. Но оттуда таких предложений пока не поступало.

Обратим внимание, что сразу после спича Мягкова Ефремову внезапно стало плохо — у него уже несколько лет развивается болезнь легких и он говорит и дышит с трудом. Именно поэтому с ним постоянно находится врач Тумкин. С ним он и удаляется в соседнюю комнату. Через полчаса они возвращаются. И Горбачев берет слово, чтобы уже сказать спич во славу именинника: «Хорошо, что Олег вернулся, и я могу сказать прощальное слово. Прощальное в смысле до свидания. Я очень рад, Олег, что 1 октября мы снова встретились. Потому что это дает нам возможность сказать друг другу большого смысла слова, идущие от самого сердца. Они могут быть аморфные, неоформленные, но я всегда ценю это. Поэтому, Олег, еще раз: живи! Пока, пока, пока мы живы, будем вместе, будем поддерживать друг друга. Это самое главное. Все остальное — дерьмо: власть, безвластие… Я даже об этом не хочу говорить. И помни, что я сказал, когда пришел: возраст у тебя чепуховый».

Ефремов берет слово: «Разрешите ответить. Среди нас…» Его сын Михаил перебивает, острит: «…Есть предатели». На что папа резко добавляет: «А я плевал на предателей». И обращаясь к Горбачеву: «А ты нет. К сожалению. Не придавал этому значения».

Горбачев: «А я и хотел на той же демократии поженить их окончательно. А они, когда поняли, что конец, пошли на авантюру».

Ефремов: «Вот ты и м…к оказался».

Горбачев: «Я и сказал им эти слова — м…и вы, что затеяли эту кашу. Пойдем в Верховный Совет, на съезд, выскажите там все, а сейчас вы м…и».

Кто-то острит: «Какое объемное слово!»

Ему вторят: «Да, всеобъемлющее».

Никто не догадывается, что Горбачев держит их всех за… этих самых, что на букву «м», впаривая им ту историю, которую сам и придумал для своей отмазки. Что его соратники затеяли в 91-м авантюру, а он тут ни при чем — просто погулять вышел. Вот и спрашивается: разве можно верить политику, если у него работа такая — обманывать окружающих, уверяя их в своем благочестии. Он даже заявляет, что власть — дерьмо, хотя сам почти всю свою сознательную жизнь к этой власти рвался и до последнего за нее боролся. А что в итоге? Развалил целую страну — и хоть бы хны: ну, не я это сделал, не я. Впрочем, актеры тоже недалеко ушли от политиков — каждый день напяливают на себя маски разных людей и говорят чужими словами. Не зря их в старину хоронили за церковной оградой.