БИЛЛ КЛИНТОН - ЖИТЬ ОТДАВАЯ

В 2005 году глобальная система, устанавливающая квоты доступа стран на американский и другие богатые рынки, прекратила свое существование. Это вызвало опасения, что Камбоджа уступит свою рыночную долю в Соединенных Штатах низкозатратным производителям, в основном Китаю. Камбоджа решила не отказываться от соблюдения высоких стандартов и после истечения квот, а также сделала упор на обеспечении покупателям «надежного бренда» путем поддержания хороших условий работы и попытки повышения производительности труда. Американские компании с этим явно согласны. Они считают, что морально верно и поддерживать высокие стандарты, и сохранять маркетинговый ресурс среди разборчивых американских и европейских потребителей.

До истечения действия квот Камбоджа и компании, приобретающие у нее одежду, заручились определенной поддержкой для продолжения этого курса у движения «Глобальная справедливость» (Global Fairness Initiative). «Глобальная справедливость» выступает за то, чтобы глобальная экономика работала на всех - путем повышения жизненного уровня в бедных странах и поддержания здорового среднего класса в богатых странах. Движение организовало в Камбодже конференцию руководителей компаний готового платья, правительственных чиновников и сотрудников международных организаций, таких как Всемирный банк, и экспертов по торговле, чтобы обсудить трудовую практику Камбоджи в качестве модели для дальнейшего развития и ресурса для бизнеса. Международная организация труда помогает внедрить модель Камбоджи в Марокко, Румынии и на Филиппинах. Аналогичную программу запустил Мадагаскар, а «Глобальная справедливость» работает над тем, чтобы установить подобные стандарты в Центральной Америке. Все это было бы невозможным без желания американских компаний готовой одежды закупать чуть более дорогую продукцию из расчета того, что покупатели согласны немного переплатить, но обеспечить достойное место работы и уровень жизни в странах, которые встают на ноги. Когда американские потребители покупают одежду, изготовленную в Камбодже, они знают, что делают мир чуть справедливее.

Такую работу могут проделать и отдельные лица. Более тридцати пяти лет назад супруги Коттрелл, молодая пара из Новой Зеландии, организовали у себя в стране добросовестную продажу ковровых изделий, чтобы дать возможность заработать ковроделам, беженцам из Тибета в северной части Индии. Их НПО «Торговая помощь» (Trade Aid) сейчас управляет национальной сетью магазинов, продающих разнообразные товары на условиях честной конкуренции, включая шляпы и шали из Боливии, корзины из Уганды и скульптуры из Зимбабве.

Трудно назвать рынок сотовых телефонов организованным, но его распространение в бедных странах оказало очень положительное влияние на местные экономики. Исследование, проведенное в 2005 году, показало, что при расширении пользования сотовыми телефонами в развивающейся стране на 10% ВВП на душу населения повышается на 0,6 процента в основном благодаря тому, что люди используют телефон для получения информации, которая помогает им заработать больше денег. Мо Ибрагим (Mo Ibrahim), предприниматель суданского происхождения, составил состояние на том, что сделал ставку на потенциальные возможности сотовых телефонов в Африке. К 2005 году 11 процентов населения континента имело сотовые телефоны, при этом их количество быстро увеличивается. Денис О'Брайен (Denis O'Brien), ирландский бизнесмен, самый крупный оператор сотовых телефонов на Гаити. И сейчас там молодые ребята работают уличными продавцами сим-карт, создавая таким образом абсолютно новый вид занятости для людей, отчаянно ищущих работу. Грамин Банк превратил мобильные телефоны в вид малого бизнеса. Банк дает кредит одной из женщин в деревне с целью приобретения как минимум одного мобильного телефона. Эта женщина затем зарабатывает деньги, продавая телефонное время своим односельчанам.

В Соединенных Штатах на втором месте после рынка чистой энергетики по недостаточности организации и капитализации являются рынки в районах сельской местности и небольших городах, обслуживающие их население, на которых трудятся малообеспеченные работники из местных жителей. Когда в 1996 году я подписал Закон о реформе социального обеспечения, которым обязал все трудоспособное население работать, возникла законная озабоченность, что такие люди не смогут найти работу из-за отсутствия образования и опыта, которым обладает большинство рабочих. А при замедлении темпов роста экономики они неизбежно окажутся первыми кандидатами на увольнение. Хотя и возникли некоторые проблемы с положением, ограничивающим выплаты социальных пособий сроком в пять лет и некоторые люди не попали ни в списки получающих пособия, ни в списки на трудоустройство, реформа социального обеспечения в основном прошла успешно. Списки лиц, получающих пособия, уменьшились на 60%, т.е. более чем на семь миллионов человек, и к моменту моего ухода с поста президента продолжали сокращаться и далее. Уровень бедности среди матерей-одиночек и процент детей, рожденных вне брака, также снизились. Процентная доля бедных детей стала самой низкой с 1978 года. В 2000 году процент американцев, получающих пособие, достиг самого низкого показателя за последние четыре десятилетия. В 2001 году, в период экономического спада, многие их тех, кто перестал получать пособия, не лишились работы частично благодаря тем мерам, которые содействовали их преуспеванию. Это - такие меры, как удвоение возвращаемой скидки на налог с дохода от производственной деятельности, новый налоговый зачет, выплачиваемый за ребенка; повышение минимальной зарплаты; удвоение взыскиваемых алиментов; предоставление налоговых льгот работодателям, которые берут на работу людей, лишившихся пособий; выделение больших средств на социальное обеспечение, образование и обучение детей. А также: устранение в программе «Медпомощь» (Medicaid) препятствий, мешающих найму работников; транспортная помощь; жилищные сертификаты для малоимущих людей, помогающие им переехать ближе к тем местам, где можно найти работу. В течение двух моих президентских сроков почти 8 миллионов человек избавились от бедности, а у 20% самых низкооплачиваемых работников зарплата выросла на 24%, при том что до этого в течение двенадцати лет она упала в целом на 10%.