Марианна Грин - Манхатанская ведьма

Рассказывали, как Мириам, не помня себя от горя, ходила по улицам с мертвой девочкой на руках. Потом она в отчаянии прокляла Манхатан и уехала, чтобы стать настоящей колдуньей…

Как жаль, что она ею стала, что не было рядом никого, кто бы напомнил ей строки Библии: «Придите ко мне все страждущие и обремененные…» Хотя, я знаю, что у нее доброе сердце. Я не теряю надежды, что когда-нибудь Мириам оставит эти греховные занятия… Но, конечно, на все Божья воля, – произнес пастор, отхлебнул остывший чай и добавил, – тогда-то она и взяла себе другое имя, стала называться Мириам… К счастью, она встретила хорошую наставницу. За несколько лет та научила ее не только разным магическим штучкам, но и законам Вселенной. Мириам узнала, сколь страшна сила проклятия, сколь разрушительна ненависть и обида. Это настоящий яд. Люди медленно умерщвляют себя своими поступками, злословием, черными мыслями и, сами того не подозревая, губят жизни своих детей и внуков. Когда Мириам это все поняла, ей стало жаль тех людей, она простила их и вернулась, чтобы снять проклятие. Уже 7 лет она живет в лесу, оберегая ваш город. Она – хранительница Манхатана.

Я не верил своим ушам.

– Вы сказали «простила»?! Но как можно такое простить?

– Ну, это она сама тебе расскажет, если захочет.

Наверно, у меня был очень озадаченный вид. Отец Рашворт посмотрел на меня, усмехнулся и сказал:

– Ладно, ты посиди тут, подумай, а я пойду, постель тебе приготовлю. Уже совсем поздно, – он вышел в другую комнату.

7 лет без человеческого общения, одна в огромном лесу… Я не мог представить, как так можно жить. Без родных, без друзей, без единой радости… Теперь мне стало ясно, зачем Мириам была нужна Линда: она в какой-то мере заменяла ей дочь… Получается, весь город очень виноват перед ней. Они убили ее ребенка и теперь, чтобы оправдать себя, обвиняют ее во всех смертных грехах! За что же их можно простить?!

В моей голове крутилось еще с десяток вопросов. Когда отец Рашворт снова появился в комнате, я спросил, действительно ли существует вино из цветов нифелиуса, которое обязательно кто-то должен выпить, иначе Мириам умрет. Священник почесал затылок, вздохнул и ответил:

– К сожалению, да, сын мой. И ничего с этим не поделаешь. Это, как говорится, «обратная сторона медали», ловушка для таких глупеньких девочек, какой она была 9 или 10 лет назад. Ведь никто ей не объяснил, что только Бог дает все даром. Сатана за любую услугу сдирает непомерную плату. Все ищет, лукавый, как бы погубить человека… Этот кувшинчик с вином достался Мириам от наставницы… Вот такая вот беда…

Мне эта беда казалась поправимой. Если бы она разрешила мне выпивать вино всегда, когда подойдет срок, то и мне, и ей стало бы только лучше. Я бы тоже смог ходить к ней через болото…

Я размечтался и не сразу услышал, что спросил отец Рашворт:

– А кто с Мириам сейчас?

– Что?

– Кто сейчас под чарами вина?

– Никто. Была раньше одна девушка, но ее вылечил профессор.

– Какой профессор? Как вылечил? – отец Рашворт так удивился, что даже присел, ожидая ответа.

– Он приезжий. Тоже доктор, занимается изучением мозга и человеческой психики. Мы с Генри познакомились с ним и попросили его помочь.

– Подожди, сынок, не мели чепуху. Только Мириам может снять чары вина из цветов смерти. Это доктора не лечат. Что за профессор такой?

Я усмехнулся, так как пастор продолжал в изумлении стоять на полусогнутых ногах.

– Его зовут Ричард Бэтнуар. Он побывал в Индии и…

Отец Рашворт схватился за сердце и сел мимо стула на пол. Я бросился к нему.

– Повтори, как его зовут? – произнес он, страшно побледнев.

– Ричард Бэтнуар. Да вы успокойтесь, не надо так волноваться. Что случилось?

Я помог ему сесть на стул, мысленно ругая себя, что не взял с собой свой саквояж с лекарствами.

– Ах ты, олух, простофиля! – вдруг произнес пастор, отдышавшись. – Прости меня, Боже, не могу сдержаться. Так он вернулся!

Теперь моя очередь была удивляться.

– И ты еще спрашиваешь, что это за темная сила! Да ведь это же он, Бэтнуар, – колдун, страшнее какого сейчас и не сыщешь!

– Ах, вот оно что! – я смог наконец-то понять, в чем дело. – Это не он колдун, а его пра-пра-прадед был колдуном. Мы у него спрашивали, и он сам нам так сказал. Их просто зовут одинаково.

Отец Рашворт всплеснул руками.

– Ну, не глупец ли ты, сын мой? Ты что же, ожидал, что он так и признается: «Да, я колдун»? Ох, горе, горе! У Ричарда Бэтнуара никогда не было ни детей, ни внуков, ни правнуков! Это он сам, собственной персоной!