Марианна Грин - Манхатанская ведьма

– Э-э-э, ну, вообще-то, мы об этом не говорили…

Я с возмущением посмотрел на него.

– Да уж, хороший из тебя получился парламентер, нечего сказать! Ты забыл о главном: именно из-за того, что он сказал о Мириам, я ворвался к нему в дом и собирался с ним драться.

– Но послушай, Роберт, может быть, Линда все сама сочинила. Может, это она оклеветала профессора?

– Хорошо, допустим, Линда наврала мне, – согласился я. – Но почему же Бэтнуар не опроверг ее слова? Почему он не удивился, когда я обвинил его в том, что он наговаривает на Мириам? Почему не стал этого отрицать?

– Не знаю, – ответил Генри.

Вошла Лори и поставила на стол блюдо с жаренной форелью, тарелки, хлеб. Когда она снова ушла на кухню, Генри спросил:

– Роберт, скажи мне откровенно, ты действительно влюблен в Мириам?

– Да.

– Но ведь ты видел ее лишь несколько минут! Как такое возможно?

Я снова вспомнил Мириам в лесу, на тропинке, такую хрупкую и беззащитную…

– Ох, Генри, если бы ты ее увидел, ты бы тоже не остался равнодушным, клянусь! Я не представлял раньше, что существует такая красота! Любой мужчина, взглянув на нее, потеряет голову. Доказательство тому – Дэвид, который до сих пор каждый день ищет ее в лесу и на болоте. Я не говорил тебе, он ведь чуть не ударил меня, когда я по глупости рассказал, что Мириам улыбнулась мне.

– Ну, в таком случае, я бы не хотел с ней встретиться, – усмехнулся Генри. – Опиши мне ее хотя бы приблизительно.

Я на миг задумался.

– У нее черные красивые волосы ниже плеч, большие черные глаза – кажется, что это две вселенные. Она очень изящная, женственная… В ней есть что-то итальянское… Хотя, наверное, я ошибаюсь. У нее более утонченные и благородные черты лица, чем у итальянки.

Появилась Лори и начала разливать по тарелкам суп, я замолчал. В течение ужина мы почти ни о чем не говорили. Потом Генри подсел к камину и закурил трубку, выпуская тонкую струйку дыма и наблюдая, как она поднимается к потолку.

– Послушай, Роберт, – сказал он, – мне пришла в голову интересная мысль: а что, если Бэтнуар тоже видел Мириам?

Я понял, что это вполне возможно. Если это так, то многое можно объяснить. Угрожая мне, он кричал: «Не становись мне на пути!»

– Да, Роберт. Именно этим ты ему мешаешь, – угадав мои мысли, произнес Генри. – Если учесть его любовь к женщинам, то, конечно же, он не мог устоять перед ее красотой. Так что, вы соперники.

– Мерзавец! – вырвалось у меня. – Но как он узнал, что я люблю Мириам?

– О, это же сразу по тебе видно! Прости, друг, но ты моментально бледнеешь, когда при тебе о ней говорят, и я заметил, что у тебя даже руки начинают немного дрожать. Эх, Роберт, Роберт! Лечить тебя надо, псих ты эдакий! А у Бэтнуара любовь проходит в более тяжелой форме – с эпилептическими припадками. Вот он и рычит, и на людей бросается. Нет, ну разве я не прав, что от женщин одно зло?!

– Погоди, но зачем же тогда он настроил Линду против нее?

– Не знаю, наверно, у него какие-то свои планы, – ответил Генри.

Оказывается, не зря мне не нравился Бэтнуар, и снились всякие кошмары. Похоже на то, что и Мириам он не очень нравится. Я вспомнил, с каким самодовольным видом он говорил, что она его боится, и что у него есть какое-то средство против нее. Скорее всего, это была правда. Ведь Мириам бросилась в окно, как только профессор переступил порог нашего дома (если только это была она). Я представил, как он преследует ее в лесу, может быть, угрожает ей, и очень пожалел, что не решился с ним драться. Знай я это тогда, я бы сам свернул ему шею, несмотря на его звериную морду. Или заставил бы уехать из Манхатана.

– Что это ты кулаки сжимаешь? – поинтересовался Генри. – Теперь ты решил убить Бэтнуара?

– Да, именно это я с ним и сделаю.

– Фу, какой ты ревнивец. Не понимаю, чего ты так волнуешься? Судя по тому, что он так разъярился на тебя, он не пользуется успехом у прекрасной колдуньи. Так что все, что тебе нужно, это не попадаться на глаза Бэтнуару и искать новых встреч с Мириам. Тогда у тебя, мой мальчик, будет шанс добиться взаимности. Насколько я понял, она улыбалась только тебе из вас троих. Ты можешь успокоиться.

– Я бы успокоился, если бы Бэтнуара вообще здесь не было. Мне кажется, он опасный и подозрительный тип.

С последней моей мыслью Генри согласился. Поздно вечером, когда я уже собирался ложиться спать, он заглянул в мою комнату и сказал:

– Да, совсем забыл: рана у Бэтнуара огнестрельная. Я осмотрел ее. Он получил ее примерно неделю назад. Говорит, что, когда он охотился, кто-то случайно попал в него. Кто – он не видел, тот человек убежал. Я подумал, что он врет, – уж очень неубедительно он об этом говорил. Да и не верится мне, что кто-нибудь мог убежать, ранив человека. У нас не такие люди.