Но вот разделять работников и собственников достаточно сложно. Да, работник это тот кто живёт своим наёмным трудом или результатами своего труда, а именно: рабочий, фермер, инженер, врач, учитель, сапожник и т.д и т.п. Например, сапожник имеет будку или подвальчик и сам ремонтирует и изготавливает обувь – чем и живёт он и его семья. Потом он нанимает за плату подмастерье и сразу же превращается в собственника, так как использует наёмного работника и, как показал Маркс, присваивает часть результатов его труда. А иначе, зачем бы ему нанимать работника? Какой смысл, если оплачивать его труд полностью? Так и появляется мелкий собственник. Ну а крупный собственник присваивает себе результаты труда уже сотен и тысяч наёмных работников и неважно, участвует ли он сам в производстве или пользуется только рентой с вложенного капитала: так или иначе он эксплуатирует работников и имя ему – эксплуататор.
С другой стороны, хорошо оплачиваемый работник наёмного труда имеет возможность откладывать часть заработанных средств, вкладывая их, как капитал, в банки или производство и, при благоприятном развитии, получая от этого прибыль. Он одновременно будет являться и работником и собственником, получая и за свой труд и ренту с заработанного капитала. Ну и кто же он на самом деле? Наверное, будет правильно считать его собственником, если более половины доходов этот работник получает с вложенного капитала, а меньшую часть – за свой труд. Вот такие работники-собственники в силу своей двойственности и погубили страну СССР. Например, сельский паренёк: сын простого крестьянина приезжал в город, поступал в институт, становился инженером, врачом, учёным – в общем высококвалифицированным специалистом и, поднимаясь по служебной лестнице, становился руководителем, зарабатывая своим трудом больше чем необходимо, даже на довольно обеспеченную жизнь, себе и своим домочадцам. Но излишние средства нельзя было куда-нибудь вложить, с целью получения дохода, а руководимое им предприятие: завод, больница, магазин или школа, нельзя было присвоить в собственность, а уж тем более передать свою должность по наследству. Это же несправедливо, по их мнению, тем более что в странах, где правит его «препохабие» капитал, все отношения и построены на присвоении чужого труда, чужой собственности, чужой земли. Кто поумней, те понимали, что своим положением они обязаны стране и её общественному строю, а те, кто утратил чувство меры и совести искали возможности стать полноценными собственниками, как говорил поэт «заводов, газет, пароходов». Эти свои желания они передавали своим потомкам, которые через70 лет после Октябрьской революции совершили переворот сначала в сознании людей, а потом и в отношении народной собственности, присвоив себе всё, что смогли и разграбив всё, что не смогли присвоить. Вот в этой разграбленной стране, среди алчущих, озверевших собственников и приходилось жить Ивану Петровичу на склоне лет своей жизни. Как сказал один экономист: « Современная Россия-это страна победившего кулацкого капитализма». Академик Энгельгерд в 19-ом веке писал: «Настоящий кулак ни земли, ни хозяйства, ни труда не любит, этот любит только деньги. Всё у кулака держится не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на который он торгует, который раздаёт в долг под проценты. Его кумир деньги, о приумножении которых он только и думает, капитал достался ему по наследству, добыт неизвестно какими нечистыми способами». Всё здесь верно, только все современные российские кулаки-капиталисты приобрели свои капиталы не по наследству, а присвоением общенародной, по их понятиям «ничьей», собственности. И нет такого преступления, на которое они не пошли и не пойдут впредь, лишь бы удержать и увеличить эту свою воровскую собственность. И по происхождению, многие современные руководители в России оказываются потомками тех самых кулаков – мироедов, которые описаны в российской литературе на рубеже 19-го и 20-го веков.
Хватит о собственниках. Есть же ещё современная банда посредников, которые ничего не создают, но являются промежуточным звеном между производителем товаров и услуг и их потребителем. С одной стороны, они необходимы: сапожник изготовил обувь, сдал её в магазин, там потребитель купил эту обувь чтобы носить, а магазин отдал эти деньги сапожнику, оставив часть себе за то, что свёл их вместе через товар. Так что посредники необходимы, но в разумных пределах и там где нужно. А если посредник вклинился между врачом и пациентом? Или между учеником и учителем? Это уже извращение какое-то. Но именно так и устроено современное российское общество: кругом одни посредники. Вещь или услуга проходит через десятки посредников, прежде чем достигнет потребителя. И каждый посредник старается не допустить прямых и коротких связей между производителем и потребителем. Инженеры, учителя, врачи, токари, слесари и прочие люди полезных специальностей стали продавцами, рекламщиками, кладовщиками, дилерами, брокерами и прочими маклерами, не считая юристов, экономистов и бухгалтеров всех мастей и калибров. Сколько было в стране авиационных заводов – где они? Москва, что она сейчас делает кроме торговли и несметной рати чиновников? Было два автозавода. Там работали десятки тысяч людей – где они? Кровь в организме человека тоже не имеет самостоятельного значения – она, как посредник, лишь доставляет питание и кислород различным органам. А если организм разрушается, то зачем так много крови, то есть посредников в уничтоженной экономике страны? Это уже вампиризм в производственных отношениях. Сейчас, крупные собственники, да и мелочь тоже, через посредников уничтожают реальное производство – жизненные органы страны, а посредники уносят финансы из производства в торговлю и потребление: лишь бы здесь и сейчас, совершенно не думая о будущем страны и её обитателей, в том числе и о самих себе. Вот такой сдвиг в психике общества, вызванный алчностью приобретения собственности и потребительства.
Читать дальше