Елизавета Сагирова - Лето придёт во сне. Часть 2. Оазис

Я просияла, разом забыв обо всех тревогах, потянулась за конвертом. Но Ральф отдёрнул руку.

– Не так сразу. Прежде, чем ты или твоя подруга прочитаете это, я хочу кое о чём предупредить.

Я была согласна на какие угодно предупреждения, лишь бы скорее получить письмо и бежать радовать Яринку, но Ральф смотрел строго и серьёзно. Поэтому, чтобы его поторопить, я спросила первое, что пришло в голову:

– А ты знаешь, что там написано? Тебе Ян сказал? Вы виделись?

– Разумеется, виделись, раз он мне письмо передал, – в голосе Ральфа снова засквозила досада. – До сих пор не понимаю, зачем согласился. Не иначе как инфантилизм заразен. Этот дурень так ревел и просил… Вот я и разрешил ему подъехать, а там уж он всучил мне это дурацкое письмо. Но прежде, чем ты прочтёшь его…

Я впервые позволила себе перебить Ральфа.

– Я не буду читать! Это письмо для Яринки, не для меня.

Он снова заломил бровь, как бы спрашивая, не желаю ли я сказать что-нибудь ещё? От этого я сразу стушевалась, опустила глаза, но упрямо повторила.

– Не буду читать чужое письмо.

– Отлично, – вдруг легко согласился Ральф и начал разворачивать конверт, – тогда я сам прочитаю тебе вслух.

Я протестующе дёрнулась.

– Как прочитаешь? Ты… ты уже читал?!

– Разумеется, – он даже не счёл нужным посмотреть на меня, занятый извлечением из конверта листа бумаги. – Я, может, и сглупил, ввязавшись в ваши авантюры, но ещё не настолько выжил из ума, чтобы дать использовать себя вслепую.

Моему возмущению не было предела. Я открыла рот, чтобы высказать всё, что думаю по поводу его поступка, но Ральф не дал мне такой возможности. Продолжая одной рукой держать уже развёрнутое письмо, вторую он протянул и положил мне на шею, под затылком. Начал ласково почёсывать и поглаживать, отчего я невольно зажмурилась, как жмурятся кошки, когда их щекочут за ухом.

С моря тянул ровный бриз, и благодаря ему здесь не было жарко, несмотря на полуденное солнце, стоящее в зените. Пологие волны под нами переливались всеми оттенками зелени, разбиваясь о камни. И, посмотрев на них, я сказала совсем не то, что хотела изначально:

– Ральф, какая здесь глубина?

Он глянул на меня удивлённо, очевидно, ожидая совсем других слов, потом пожал плечами.

– Не думаю, что очень глубоко. Это искусственный остров, а значит, ставили его на отмели. Хотя, для того чтобы утонуть, более чем достаточно, если ты об этом. Почему тебя это вдруг заинтересовало?

Теперь пожала плечами я. Не говорить же, в самом деле, о том, как неуютно тут сидеть, болтая ногами над тем, что, возможно, скрывает эта, неизвестно, как далеко уходящая вниз, бездна? И почему Ральф выбрал для разговора именно Русалкину яму? Ведь я рассказывала о том, какое здесь нехорошее место!

Я покосилась на него и, увидев, что он шевелит губами, глядя в письмо и явно собираясь начать читать, отчаянно замотала головой.

– Не надо! Яринка на меня обидится, если узнает!

– Ну хорошо, – опять согласился Ральф. – Читать не буду, тем более, что там больше соплей, чем дела. Своими словами расскажу. Но сразу предупреждаю – не радуйся, пожалуйста. Не хочу потом расстраивать тебя ещё больше.

Я уже собиралась заявить, что всё равно слушать ничего не желаю, но последние слова Ральфа заинтриговали и насторожили. Да и было понятно уже, что он всё равно настоит на своём и я не уйду отсюда, пока не узнаю всё, что он намерен мне сказать. Поэтому опустила глаза на плещущийся под моими сандалиями прибой и сложила руки на коленях, всем своим видом изобразив смирение перед неизбежным. И Ральф, убедившись, что возражений с моей стороны больше не поступает, ровно заговорил, продолжая поглаживать мою шею, перебирая пальцами распущенные волосы.

– Выходит так, Худышка, что этот бурхаевский мажор запал на твою подружку серьёзно. Настолько серьёзно, что не боится не только идти против воли отца, но и против закона. Какие-то свои деньги у него уже были, а кроме этого, он знал код от домашнего сейфа. И вчера там побывал. Теперь Бурхаев-старший, вернувшись домой, обнаружит там пропажу и сыночка, и сбережений. Лично я уверен, что с этого он не обеднеет – вряд ли дома хранилась большая сумма, – но вашему Яну и того должно хватить на осуществление задуманного…

– Это он тебе рассказал? – не сдержалась я, хоть и собиралась слушать молча до конца.

Ральф, прекратив поглаживания, слегка дёрнул меня за прядь волос на затылке, явно недовольный тем, что его перебили. Но ответил тем же ровным тоном.