Роберт Меламед - Middle Ages in Jewish history

«ИЗРАИЛЬ – ВСЯ ЦЕРКОВЬ»

Если из обычаев, обрядов и ритуалов удавалось удалять следы иудаизма, то вычистить его из текста христианских молитв, вообще из религиозных песнопений, а также из богословских сочинений никто даже не пытался. Иначе пришлось бы сочинять совершенно новые тексты. Поэтому церковь пошла иным путем, оригинальным и в целом успешным.

Всем словам, указывающим на иудаистское происхождение текста, типа «Израиль», «Иерусалим» и пр., было придано сакральное значение. Они были оторваны от какого – либо конкретного смысла и возведены в чисто религиозные понятия. И уже в ХV – ХV1 веках все, даже образованные люди, имели смутное представление, к примеру, о том, где находится страна и город, о которых столько написано в Ветхом и Новом заветах.

Откроем Библейскую энциклопедию.

«Израиль (Богоборец) (Быт. XXXII, 28) – имя, данное Иакову, когда он боролся с Богом в лице ангела Божия: «И сказал (ему): отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь»… По значению имени Израиль, даннаго Богом Иакову при таком многозначительном и таинственном событии, это последнее имя сделалось общеупотребительным. В метафорическом значении оно обнимает всю Церковь Божию (Ис. XLIX, 3, Рим. IX, 6)».

Рядовому христианину и в голову не приходило и не придет докапываться, в каком – таком метафорическом значении Израиль стал всей Церковью. Сказали патриархи, что «обнимает», значит, так оно и есть.

Даже имена ветхозаветных иудейских царей получили метафорическое значение. В знаменитой русской летописи «Задонщина» сказано (перевод на современный русский язык):

«Земля, земля Русская… за царем Соломоном побывала».

В другой рукописи начертано:

«… как это было до сих пор за царем Соломоном, так будет и теперь за князем великим Дмитрием Ивановичем».

Может померещиться, что в средние века Россия находилась под властью Соломона! Но авторы летописей пребывали в добром здравии. Они просто возводили своих правителей в ранг героя религиозных легенд, символа высочайшей мудрости. Подобострастно вылизывать князьям и царям определенные места умели и тысячу лет назад. При этом об иудейском происхождении легендарного героя никто и не заикался.

Как известно, был период в русской истории, когда Москву считали третьим Римом. М. П. Кудрявцев, исследователь этой темы, выделял три категории символики Третьего Рима. Это – символы, заимствованные из великих древних держав, наследницей которых осмысляла себя Москва – Рима, Константинополя, Иерусалима . Затем – символика апокалиптического Града Божия – Небесного Иерусалима , описанного в Откровении Иоанна Богослова. И, наконец, символы, связанные с земной жизнью Иисуса Христа и Святой Земли, опять-таки – в Иерусалиме .

Везде он, многострадальный, даже в Апокалипсисе.

О том, насколько широко использовали ветхозаветную фразеологию в христианских молитвах самого разного толка, свидетельствуют духовные песнопения. В секте «Людей Божиих», созданной в России в 1645 году, пели так:

«По синему морю Хвалынскому и житейскому плыли – выплывали гости – корабельщики из дальних городов, израильских родов. Приплыли гости к Иерусалиму – граду, к каменной Москве…»

Русским «Людям Божьим» 17 века ответил поэт Уильям Блэйк в веке 18. В стихотворении «Иерусалим», очень популярном в стране, он писал:

Мой дух в борьбе несокрушим,

Незримый меч всегда со мной.

Мы возведём Иерусалим

В зелёной Англии родной.

(перевод С. Маршака)

Любопытные сведения сообщил нам знаменитый русский купец Афанасий Никитин в своих записках «Хождение за три моря». Он стал первым европейцем, побывавшем в Индии в 15 веке, более чем за 25 лет до португальца Васко да Гамы. Речь, однако, сейчас идет не о его описаниях восточных стран и городов. Речь о том, как он использовал понятие Иерусалим.

Он был уверен, что это слово обозначает вообще главный священный город. Причем для разных религий и разных государств. То есть там были

разные Иерусалимы. Вот что он пишет: «К Первоте же яздять о

великомъ заговейне, къ своему Буту (Будде), тотъ ихъ Ерусалимъ , а по – бесерменьскыи Мякька ( Мекка), а по-рускы Ерусалимъ , а по – индейскы Парватъ (Первый, в смысле Главный)» [302], с. 19.)

То есть Никитин полагал, что церковная столица по-русски – это Иерусалим, а на других языках – Парват, Мекка или еще как – нибудь.