Инга Кондратьева - Девятая квартира в антресолях

– Лев Александрович, – обратился к нему инженер, чья часть реставрационных разработок сейчас обсуждалась на стадии чертежей, – завтра мы продолжим здесь, или у Вас иные планы?

– Павел Афанасьевич, думаю, что недельку мы с вами еще просидим за бумагами. А уж потом на объект. Так что завтра я, конечно, буду.

В дверь постучали. Неловко просунувшись всего на половину своей длинной фигуры, секретарь конторы удивленно доложил:

– Извиняюсь, господа, за вторжение. Но там барышня пришли-с. Вас спрашивают, Лев Александрович. Что ответить-то? Отказать неудобно, да и барышня из благородных. Вы бы нас заранее предупредили, так мы б сюда сопроводили-с. А так не смеем-с.

– Да, да, я сейчас сам выйду. Благодарю Вас, – Лева слегка встревожился.

Барышня? Лиза? Так она не знала, где именно находится архитектурное бюро. Конечно, могла спросить, узнать и найти, но тогда наверняка произошло что-то экстренное? До оговоренного времени оставалось еще больше часа. Он вышел в приемную.

– Татьяна? Как Вы меня нашли? – Лева в душе начал злиться, решив, что Таня Горбатова все-таки устроила себе экскурсию, вопреки его вчерашнему отказу, и решил с ней особо не церемониться. – У Вас до меня какое-то дело? Извините, временем не располагаю.

– Лев Александрович, а я ведь к Вам за помощью, – она увидела его нахмуренные брови и решила разыграть беспроигрышную карту. – Ах, мне дурно!

Танюша как бы в изнеможении сползла на стулья, стоящие длинным рядом вдоль стены, и уже сидя продолжала:

– Мы были, видимо, неосторожны, и съели что-то не то. Я еще держусь, а Лизе совсем плохо. Вы вчера говорили, что будете сопровождать ее до дома, вот я набралась смелости к Вам прийти. Мы не знаем, что делать. Брат остался с ней.

Лева кинулся к ней:

– Вам плохо? Может быть врача? А Лиза, где Лиза? На улице? – он махнул рукой обомлевшему секретарю и тот догадался принести стакан воды. Таня пила маленькими глотками:

– Ей совсем нехорошо, она не смогла бы сюда подняться. Вы можете ее проводить?

– Да, да, конечно. Одну секунду! – Лева вернулся в кабинет, собрал свои вещи, извинился и простился до завтра.

Поддерживая Татьяну, он спустился вниз. Перед Главным Домом был разбит небольшой круглый скверик с торговым павильоном посередине, вокруг которого росли деревья, и было расставлено несколько лавочек. На одной из них вчерашний курильщик трубки поддерживал то ли засыпающую, то ли почти теряющую сознание Лизу.

– Подождите! Я сейчас подгоню пролетку, – Лева сам сел за возницу и через минуту был уже снова на месте. Они вдвоем помогли Лизе аккуратно переместиться на сидение.

– Лиза, вы меня слышите? Таня, а Вы как? Совсем плохо? – переживал Лева. – Давайте подвезу, как-нибудь все уместимся.

– Благодарим Вас, Лев Александрович! – отвечал Горбатов. – Я о сестре сам позабочусь, Вы быстрее Лизу доставьте. Я вечером пришлю справиться о ее здоровье.

Лева кивнул им и погнал что было мочи. Оставшись вдвоем, брат и сестра переглянулись:

– Да! Надо быть поосторожней с такими тепличными растениями, – Сергей достал свою трубку. – Ну, что, сестренка, тебе уже «лучше»?

– Кажется, удачно спихнули! Я прямо перепугалась, – Татьяна расправила плечи. – А мы с тобой еще в синематограф успеем! Это что-то совсем новенькое, все говорят обязательно надо посмотреть. Побежали?

– Нет уж, давай в другой раз, – Сергей махнул рукой, подзывая извозчика. – На сегодня приключений достаточно. И впереди еще целый вечер, надо бы почиститься, переодеться. Да и поесть хорошенько не помешало бы. Так что двигаемся к тетушке. Голубчик! – обратился он к вознице. – Притормози у любой аптеки по дороге. Трогай!

***

Лева гнал лошадь, но, проезжая по мосту, услышал, как Лиза тихо постанывает и сбавил ход. Он помнил адрес, по которому присылал Лизе Ростана, но дороги точно не знал, и на самых подступах, слегка запутался в переулках. В одном из них он остановил пролетку и пересел к Лизе:

– Лиза, как Вы?

– Ах, давайте так постоим? Когда не трясет мне как будто легче.

– Я болван! – Лева стал искать по карманам чистый платок. – Так спешил, что даже не подумал намочить платок. И вообще, взять воды. Вам сейчас хорошо бы попить!

При этих словах тело Лизы напряглось и по нему пошли мелкие судороги. Вдруг сообразив, что именно происходит, Лева быстро повернул ее лицом от себя, перехватил одной рукой под грудью, а другой наклонил голову за поручни повозки. Лизу стошнило. Он вытирал ей лицо платком, как маленькому ребенку, а она плакала, потому что ей было ужасно стыдно всего происходящего.