Константин Малахов - Молния среди леса

– Задумались? Это хорошо, – Алексей Константинович приветливо улыбнулся.

Я улыбнулся, но не в ответ ему, а каким-то своим мыслям.

– То, что вы американец – не проблема. У меня есть кое-какие связи. Тем более, Вы еще из русской семьи, такое возвращение не просто одобрят, а еще в газетах осветят. Эти там, – показал пальцем на потолок купе, – не такие уж самодуры. Им нужны специалисты и они готовы им платить. Пускай не столько наличными деньгами, сколько положением, но вы уж поверьте, в этой стране – это дороже любых денег.

Из моей груди непроизвольно вырвался вздох – слишком много скопилось мыслей и эмоций.

Мой собеседник расценил это правильно:

– Вы простите за такую психологическую атаку. Сами понимаете, наша встреча – случай уникальный. Но вы переварите что я сказал. Съездите домой, подумайте. Я оставлю Вам свои контакты. Вот я вас сейчас попробую отвлечь, – он закинул ногу на ногу. – Как и сообщалось – я писатель. Люблю жанр фантастики, может вмещать в себя любой другой. Так вот я, совсем недавно, закончил роман. Это вторая часть одной истории и мне предлагают писать дальше. Честно говоря, готовой картинки для этого у меня еще нет, все фрагменты, мазки. Может, мы с Вами пообщаемся, я расскажу Вам все, а Вы что подскажете или укажете на полнейшую абсурдность. Хороший автор на такое не обижается, а принимает к сведению. Вы как?

Я ответил, что не против.

– Отлично! – Алексей Константинович довольно потер ладони. – Я тогда сейчас попрошу проводника организовать нам чайку и начнём!

Он с довольным видом поспешил из купе. Я снова повернулся к окну, стараясь увидеть где-то подсказку, какой-то знак, который качнет меня к решению. Правильному или неправильному. А какой из вариантов лучший? Я не знал. Начиналась извечная борьба разума и сердца.

Лягушкино,

Луганская область.

2015– 2016

Никого автор не уважает так, как читателя. Все разговоры, что писатель строчит фразы «для себя» – красивое, но не совсем точное выражение. Безусловно, если произведение не цепляет какие-то струны у самого автора, то дело дрянь. Мне все понравилось, я искренне переживал расставание с Миттом, Костомаровым, Юрой Гариновым. Надеюсь, что понравилось и вам.

Я просто не мог себе позволить наплевательски обойтись с эпохой, в которой происходит действие, показать читателю этот мир через совсем уж кривое зеркало. Признаюсь, мне было интересно попутешествовать в прошлое. Безусловно, внимательный и более исторически образованный, чем Ваш покорный слуга, читатель найдет в моей работе ошибки, анахронизмы, но постарайтесь осознать – это один из существующих миров, пускай только в голове автора. Я его не придумываю, а описываю. Постараюсь изложить все чистосердечно, говорят это облегчает вину.

Турагентство «Интурист» действительно было организовано еще 1929 году и активно рекламировалось в американской прессе. Предлагалось испробовать легендарный Транссиб, восхититься Днепрогэсом, пройтись по живописному Кавказу.

Информация, которой Юра делится во время первой поездки с Миттом (насчет заводов) – целиком правдивая. Американцы действительно помогали в установлении этих промышленных гигантов.

Мистер Туатс, о котором упоминает Митт в разговоре с доктором, действительно существует. Стоит лишь посмотреть на его фамилию в зеркало и тут же узнается автор работ про Ниро Вульфа и Арчи Гудвина. Которые, к слову, вышли через три года, после возвращения Митта домой. Совпадение?

Некоторые читатели, могут подумать, что Галина Наседкина разговаривает на «деревенском» русском языке, который я неудачно сымитировал. На самом деле, она разговаривает на суржике – смеси русского и украинского языков, который очень часто встречается во многих областях Украины.

Рассказы Митта про ситуацию в США во время Великой депрессии тоже вполне реальны. Митту, как американцу, не очень приятно говорить плохое о своей стране, поэтому он высказался лишь в общих чертах.