Антон Костарнов - Сердце вулара

Толстолицый спешно принес еще бокал и незамедлительно наполнил его вином. На вкус Верденское пиво оказалось весьма не дурным, и оставляло ощущение крепости и свежести.

Дальнейшие несколько часов доверенный императора пересказывал последние события и действия императора, в плоть, до прошедшей «страшной» ночи, как окрестил ее рыжий. После долгих споров и обсуждений пришли к общему выводу, действовать нужно сейчас.

–Но что самое странное,– не унимался Уда. – Так это то что в тот вечер стража слышала голоса, и звуки похожие на крики Варга.

–Ну и чего же здесь странного? недоумевал Рыжий.

–А странное как раз то что, на утро в покоях никого кроме императора не было. Тогда чьи были голоса? Почему он кричал?

–Да нажрался он вот и орал потом!– подтрунивал Бо

–Бо, дружище, ты заблуждаешься, сетовал изрядно нетрезвый генерал-советник.– В тот день в город пришла буря, во все виновата буря. Она принесла демонов что завладели его душой.– всхлипывал Уда, постепенно роняя голову на грудь.– Демоны.. черт их принес..

–Похоже наш друг надрался .-подытожил Мирон.

–Эй, Вубор,– позвал толстолицего Рыжий. -Принеси-ка нашему гостю питье.

Влив насильно в советника жидкость, ему предоставили минуту покоя, дабы он очухался.

–Господин, вы думаете, он справиться?

–От чего же нет, Бо? Нам нужно лишь, что бы он убрал стражу вот и все. Если все удастся, о нем больше никто и никогда не услышит.

–А как же быть с императором?

–А что с императором? Люди легко забудут того кто хотел их смерти, хотел заставить лежать их тела в вечных снегах.

–Господин, я смею надеяться, вы не забудете вашего покорного слугу, когда завладеете троном?

–Конечно , Бо. Истинный император никогда не забывает своих подданных.

Глава 12.

Голова снова нещадно трещала, а внутренности так и норовили выбраться через рот, словно приветствуя белый свет, и всех кто под солнцем. Уда смутно припоминал вчерашний разговор в «Гнилом рте», и от этого ему становилось еще хуже. Чертов галстук, светло-сиреневого цвета , ни как не желал завязываться и приобретать пышную праздничную форму, обязательный атрибут светского дора. Штаны приятного темного цвета налезли бес труда, чем немало порадовали хозяина, но вот жакет явно показал характер, провоцируя на жесткие меры своими узкими прорезями для пуговиц. В дверь постучали.

–Войдите,– крикнул военачальник.

Громоздкая дверь со скрипом отворилась, и в комнате показались двое стражников. Они внесли на ручных носилках малую глиняную печать, символ власти имперского генерала. Воины изобразили подобие поклона и с каменными лицами удалились. Это больно резануло по сердцу Уды. Он прекрасно понимал, что не имеет уважения в военном круге, и в любой момент может превратиться, в объект насмешек солдатни. Ну что ж, если план удастся, то он навсегда освободит себя от бремени слуги, и может быть найдет дело по себе. Где-нибудь южнее, где как говорят, еще плодят земли.

Мужчина окинул печать взглядом и тяжело вздохнул. – Ах, как жаль что я хоть чуточку не маг..

Хоть малая печать и звалась таковой, размеры ее были весьма внушительны, в том числе и вес. Весь вечер генерал обязан носить с собой символы власти, не оставляя не на минуту такой важный государственный знак. На печати красовался герб империи и музыкальная труба, скрещенная с клинком. Тем дорам, кому посчастливилось иметь дар, эта ноша не была так тяжела, им дозволялось иметь воздушную форму, ярко сияющую над головой.

Постояв еще немного, генерал-советник взял под мышку печать и направился туда, где гремел пир. Высоченные воины в простой одежде и богатейшие особы империи бок о бок упивались вином и восхваляли Варга. Тронный зал был буквально забит дорами, старыми и молодыми, с женами и без. Большая часть подданных с кубками в руках увлечено следили за представлением, которое так полюбил император. Народ хотел зрелищ, а зрелища как известно пахнут либо кровью, либо похотью. Правитель выбрал второе.

В центре зала, у краев бассейна, совокуплялась пара молодых рабов, не обращая внимания на общий гомон и агрессивные комментарии. Некоторые женщины сумасшедше визжали, очевидно, чувствуя прилив крови. Рядовые солдаты, не на шутку возбудившись, овладевали своими женами и подругами тут же, в отличие от знати, которая считала это низостью и проявлением животных инстинктов. Хотя встречались и те, кто с удовольствием поддавался буйству гормонов. Пир превращался в вакханалию. Генерал аккуратно шагал между извивающихся тел и вдыхал полной грудью запахи, царившие на балу, ароматы масел и подогретого вина переплетались с запахом секса. Кровь начинала стучать в висках, мешая сохранять подобающий вид, а идти до трона оставалось больше половины пути. Уда остановился , и степенно опустился на колено: