Илья Чернецов - Вакуум. История открытия себя

– Кирпич?

– Вот это вообще прикол! Иду на днях мимо рынка. Смотрю – Кирпич! Бухой вхлам. Стоит продает картошку. Из мешка! Вообще коры.– Рузель смеется в своей манере. Он когда смеется высоко поднимает брови и вытягивает лицо.

Этот прикол может словить только тот, кто знает Кирпича. Человека, которому идеально подходит его прозвище. Здоровый, напрочь безрассудный, агрессивный и непреклонный парень с тяжелым взглядом изподлобья. Как русский богатырь, который при желании может разрубить рукой. Который пьет так, что другие десять уже бы умерли. И никогда не соглашается на компромиссы. Только ради друзей. И конечно же ему тотально насрать на то, что о нём думают. Стоит на рынке и продаёт картошку. Откуда вообще у него картошка?

– Ебать псих. Откуда у него картошка?

– Прикинь, ему из деревни прислали. Он все пропил, пошел продавать.

– Помнишь да, пили у него одеколон?

– Да-а-а!– Рузелю нравится это воспоминание.

– Потом пошли, забрали балалайку у тех пиздюков.– Мы тогда припили, зашли к первокурсникам, забрали у них балалайку и продали. Ночью, хуй знает как.– Потом купили спирта, добавили туда одеколон, и на вкус это стало как шампунь. Как три литра шампуня.

– Да, да! Он еще пенился. А нам похуй. Пиздец что мы тогда пили!– Рузеля это все явно воодушевляет.

– А потом что было? Я не помню.

– Там фейерверки откуда-то появились. Мы запускали фейерверки с балкона, музыку вынесли на кухню. Потом пиздили кого-то. А, там эти пришли. Соседи.

– Вот это я не помню. Соседей. Вообще-то и фейерверки. Мы в натуре запускали фейерверки?

– Да я сам плохо помню. Но соседи и фейерверки были. Или не соседи. Короче, кого-то пиздили.

– А эту хуйню с Садаускасом?

– Сука! Садаускас!

Жил у нас одно время один тип, Садаускас. Он то ли был отсидевший недавно, то ли беглый. Это был пиздец чел. Он спиздил где-то в ювелирном цепочек, колец, сунул в карманы и побежал. Внаглую зашел в магазин, разбил витрину, схватил и побежал. Бежал километров 20 до общаги.

– Он же бежал с самой Мотовилихи.

– Вот же безумец, а.

– Эх, Илья, как же не хватает мне всего этого!– Рузель сильно обнял меня, прямо блять повис.– Как же достало меня уже всё это.– Он прислонил ладонь к горлу характерным жестом.– Вот так уже все это достало. Все это болото, цивилизованность, жена, учеба, медицина эта ёбаная. Илья, мне так не хватает тех времен, так не хватает!

Ебать вселенское горе. Что же мешает?

– Ты знаешь что я тебе сейчас скажу.

– Да не могу я бросить это все. Я же врач. Я же семейный.

На этом мы попили, беру Альбину за руку, подмигиваю Рузелю, чтобы он не скучал и иду со своей девочкой в душевую.

К этому моменту мы так соскучились друг по другу, что закрыв дверь я сразу же стянул её штанишки, расстегнул ширинку и приступил к основному блюду минуя закуски.

Детка, какая у тебя задница!

Какая задница!

Твоя задница – шедевр, статуя. Её нужно отливать в бронзе, ставить в центре каждого города и печатать на марках. Чтобы каждая баба имела постоянный ориентир и чтобы каждый пацан не соглашался на меньшее. Эта задница заменяет все: И еду и сон и потребность в общении. Она вышибает нахуй любые мысли, просветляет голову, питает тело. Я обладаю ей, владею и это делает меня королем мира.

Руслан, ищешь просветления? Не там ищешь, дебил ёбаный.

***

В блоке темнота. На общей кухне полно людей. Студенты, интерны, даже семейные. Все пьют. Внезапно начался праздник и все его празднуют. Прямо народные гуляния.

Хороший блок, русский.

Разумеется правилами запрещено все то, что происходит здесь сейчас. Грубейшее нарушение. Но комендантша здесь своя, так что все ок. О, а вот и она сама. Заглянула на огонек. Она и раньше всегда заходила, посмотреть все ли ровно. Пока никто никого не режет все ок. Да здесь итак всё на позитиве. Алкоголь, смех, ебля.

Громкая музыка, дым, запахи алкоголя и похоти. Отличное место, классные ребята. Не будь Альбины выебал бы кого-нибудь. Да и будь другая, не Альбина, все равно бы выебал парочку. А с Альбиной так нельзя, она уникальна.

Все эти люди рано или поздно станут врачами. Кто-то хирургом, кто-то андрологом. Вот педиатром тут никто не станет, стоматологом и сотрудником СЭС, потому что для этих есть свои общежития. Менее активные, более депрессивные. А это общежитие лечебного факультета. Самого сложного. Отсюда выходят специалисты самых ответственных профессий. Все бухают. Потому что русские. Потому что врачи. Потому что ответственности больше чем у остальных, как по национальсти, так и профессионально.