Александр Харыбин - Пятый всадник

Носилки со мной закинули в кузов грузовика и закрыли задний борт. Здесь находились еще раненые. Значит, погибли не все. Я надеялся, что из моего отделения хоть кто-нибудь выжил.

Видимо, в кузове я опять потерял сознание, так как очнулся уже лежа раздетым, уткнувшись лицом в белую простыню, в помещении, похожем на больницу. Надо мной стоял врач в белом халате. Руки его были в медицинских перчатках. Он проводил какие-то манипуляции с моей задницей.

– Очнулся, боец?

Я слегка кивнул.

– Потерпи немного, я сейчас закончу.

Разговаривать я не мог. Но доктора это мало волновало.

– Тебе в задницу попало несколько осколков. Один опасный – перебил бедренную артерию. Хорошо, что он закупорил собой рану и прижег края. Иначе – все, конец был бы тебе. Считай, повезло. И так литра два крови потерял. Еще один большой осколок ударил в поясницу, но, вроде, позвоночник не перебил. Бронежилет спас. Да, нехило тебя укропы расписали. С такой задницей теперь тебе в общую баню стремно будет ходить.

Говоря это, он продолжал свои, довольно болезненные, манипуляции.

– Сейчас я тебя заштопаю и отправлю.

– Куда? – я сначала не понял, что это мой голос раздался в помещении, настолько он был слабым и хриплым.

– Может, в Донецк. А может, и в Ростов. Тебе кровь надо вливать, а у нас нет крови. Физраствор тебе влили, но это сильно не поможет. Сегодня знаешь, сколько раненых привезли?

Мне хотелось узнать про своих друзей, но я понимал, что этот врач вряд ли сможет мне помочь. Для него их позывные – пустой звук. Поэтому все время, пока он не завершил свои процедуры, пролежал молча.

Когда врач закончил, в помещение зашли два бойца в камуфляже, схватили носилки и куда-то понесли. Только захотел спросить – куда, как носилки поставили на пол прямо в коридоре. Какое-то время я пролежал там, прикрытый простыней, среди еще нескольких раненых. А затем ко мне подошел человек и встал прямо у моих ног. Я с трудом приподнял голову, чтобы взглянуть на него. Узнал мгновенно. Ведь прошло всего чуть больше двух недель, хоть они и казались мне длиною в целую жизнь. Это был Александр. Тот, кто провез меня через российско-украинскую границу.

– Олег? – больше утвердительно, чем вопросительно произнес он.

Я кивнул. Наверное, меня сейчас не так просто узнать. Да и борода отросла за это время.

– Так точно.

– Ну, вот видишь. Я же сказал – еще увидимся. Ты как – живой?

– Почти.

– Сейчас тебя ко мне погрузят, и в Ростов поедем.

Употребление им слова «погрузят» вместо «посадят» вызвало улыбку. Будто я уже предмет неодушевленный. Александр значение этой улыбки расценил по-своему.

– Улыбаешься? Значит, все будет хорошо.

В «Ниве» на заднем сиденье, где я лежал мордой вниз, трясло намного меньше, чем в кузове грузовика. Когда проехали минут пятнадцать, вспомнил про ребят. Может, он хоть что-то знает?

– Со взвода трехсотых восемь человек, двое целых, остальные – двухсотые.

Господи, две трети взвода погибло. Но оставалась надежда, что из этого десятка живых есть кто-то с нашего отделения.

– А из отделения Итальянца кто-нибудь выжил?

– Не знаю Итальянца. Если хочешь, потом узнаю – скажу.

Я снова надолго замолчал. Мне становилось хуже. Я чувствовал, что могу потерять сознание. Чтобы этого не случилось, решил заговорить.

– Укропы нас всех, как клопов, артиллерией передавили. Мы только ползали и ничего не могли сделать. Я думаю, что это засада была.

Говорить получалось с трудом, горло саднило.

– Все батареи, которые вас обстреливали, были выявлены и уничтожены, – твердо сказал Александр.

Как ни странно, его слова меня успокоили. Значит, люди погибли не зря.

То ли я уснул, а, может, опять потерял сознание, только очнулся уже в приемном отделении больницы. И, что сильно обрадовало, больница, судя по надписям на русском языке, находилась в России.

– Слушай, Олег, – негромко обратился ко мне мой провожатый, наклоняясь к самому уху, – я тут у тебя два паспорта нашел. Какой из них твой? А то сейчас тебя сдавать надо – паспорт может понадобиться.

Два паспорта – это намного лучше, чем ни одного. Признаться, я решил уже, что в суматохе лазарета все мои документы посеяли. Оказалось, что ошибался. Назвал фамилию Тезки. Наверняка меня продолжали искать арабские террористы, и светиться в больнице под своей настоящей фамилией было бы рискованным.

– Что с ним? – раздался голос откуда-то со стороны.

Я чуть приподнял голову и увидел врача в белом халате, сидящего за столом в углу и заполняющего бумаги.