Александр Харыбин - Пятый всадник

Нет, мой мозг уже не мог переступить через инерцию привычных шаблонов и зрительно представить картину. Это как представить себе бесконечность. Или то, что было до рождения Вселенной. Когда не существовало ни пространства, ни времени. Такие вещи надо просто принимать на веру. Как религию. Или Теорию Относительности.

Я решил, что с меня хватит, а то так недолго тронуться рассудком. Поэтому решил плавно и дипломатично перевести разговор на другую тему.

– Да, это очень интересная теория. Я бы с удовольствием обсудил ее с вами в более спокойной обстановке. Кстати, а вы никогда не встречали раньше этого Бармалея?

– Какого Бармалея? – Удивился Профессор.

– Ну, этого, как его? Кирилл Борисович, кажется, его зовут. Который подсел к нам на яхту.

– А, этого. А почему Бармалея? Нет, в первый раз сегодня увидел. Вообще, странный тип. Мне кажется – проблемы у нас с ним будут. Командор меня вчера предупреждал, что у нас будет гость – физик-ядерщик, который будет заниматься только Бомбой. Только он не сказал – за какой интерес тот будет работать. Я попытался намекнуть, что на такой проект брать людей со стороны – просто глупо и опасно. Но без толку. Настолько уперся в атомную бомбу, что вообще ничего не воспринимает.

– Вам не кажется, что Командор мог начать какую-то свою игру. И цели его могут не иметь ничего общего с целями нашей Организации. Только я не могу понять – зачем ему было светить сегодня перед нами Бармалея?

– А как он мог его не светить? Этому Бармалею все равно пришлось бы тесно работать с тобой. На одних твоих отчетах и по электронной почте далеко не уедешь. А если бы он втайне от меня тебя попытался с ним свести, то ты все равно доложил бы мне об этом. Так что в этом ничего странного я не вижу. А вот насчет игры – тут ты, похоже, прав. И мне это очень не нравится. Ладно. Поживем – увидим.

И он замолчал до самой Базы. Я же стал размышлять о том, когда именно совершил первую ошибку, приведшую к такой ситуации. Может, тогда, когда сказал Командору, что на основе моего реактора теоретически возможно сделать бомбу? Но в противном случае он бы заставил меня тупо добывать плутоний. И на этом вся моя научная деятельность благополучно завершилась бы. А так есть шанс на то, что и реактор удастся довести до ума, и под видом работы на бомбу провернуть кое-какие исследования из запланированных. Чем дольше я размышлял, тем сильнее склонялся к выводу о том, что самой главной ошибкой было само начало работ по ядерному синтезу. И тут я спросил себя – если бы кто-то сказал мне тогда, два года назад, чем это все закончится, смог бы я отказаться от своей мечты? И тут же сам ответил на свой вопрос – конечно, нет. Тем более, что еще ничего не закончилось. Главное – выбрать подходящий момент, для того, чтобы свалить. Сбегать, пока не проверил свои идеи, было бы неразумным. Но и опоздать с выбором момента может оказаться смертельно опасным. Ну, мне не впервой играть со смертью. Я был уверен, что и в данном случае непременно должно повезти.

За всеми этими мыслями не заметил, как мы приехали на Базу. Я надеялся, что Профессор останется хоть ненадолго. Ведь так много нужно было обсудить. Но он, сославшись на неотложные дела, высадил меня у ворот, быстро развернулся и уехал. Почему-то создалось впечатление, что между нами выросла невидимая стена. Причиной, несомненно, стала эта злосчастная Бомба.

Черт! Я же забыл спросить у него – как быть с Катериной. Последнее время она участвовала практически во всех моих ядерных экспериментах. Даже ее основной проект по заморозке крыс, за который она, собственно, отвечала, явно начал страдать от этого. Для крысиного проекта ей, правда, недавно удалось найти себе помощницу – довольно страшненькую и полную девушку, насколько я понял, выпускницу той же ветеринарной академии. Я не мог отделаться от подозрения, что на эту роль она специально искала кандидатуру пострашнее и потолще. Чтобы я не заглядывался.

Разумеется, Катерине можно было ничего про бомбу и не говорить. Вряд ли она догадалась бы сама об истинной цели экспериментов, над которыми работала. Все-таки, не то образование и уровень подготовки. Но ведь рано или поздно придется взрывать какие-то устройства. Надо будет прояснить этот вопрос у Профессора. Плохо, что по соображениям безопасности это нельзя будет сделать ни по телефону, ни по электронке.

30

Всю неделю я проводил эксперименты с реактором и занимался своей обычной рутиной – контролировал ход дел на Базе. Плюс к этому потихоньку набрасывал контуры предстоящих работ по Бомбе. На протяжении этого времени получил несколько писем от Профессора. Пару раз он мне звонил, но никаких инструкций, даже намеков на начало деятельности по Бомбе от него не поступило. Я уже решил, что там, наверху все переиграли. И почувствовал странную смесь облегчения и разочарования. Хотя и страшно было начинать эту тему, но не терпелось проверить свои идеи. Вдобавок, я надеялся, что, работая над Бомбой, удастся намного глубже копнуть чисто научные аспекты моего эффекта.