Глеб Васильев - Стакан

– Дело дрянь, тут сплошь психи агрессивные попадаются, – подтвердил Трехручка, утирая пот с зеленого лба.

– Следи за своим поганым языком. Ты в моем доме находишься, – нахмурилась Айрис.

– Погоди, Арюня, в СВОЕМ доме я сам с наглецами разберусь, – заявил Свен, и тут же получил от жены удар ложкой по лбу.

– У тебя и мозгов-то своих нет, кусок жира проспиртованный. В этом доме я хозяйка, а ты только жрешь, пьешь, да спишь.

– Позорить меня вздумала? Слезки потом не лей, сама напросилась, – Свен с утробным рычаньем набросился на жену. Сцепившись в клубок, хозяева принялись кататься по кухне с такой скоростью, что Халфмун и Бальтазар еле успевали уворачиваться от них. Трехручка же вскарабкался на печь и, воспользовавшись суматохой, хлебал варево и котла ложкой, оброненной Айрис. В это время в дверь дома начали колотить, снаружи послышались крики: «Пятихат, старый кобель, делиться надо! Выходите, девчонки! Вам от нас не уйти!».

– Чем вы местным насолили? Опять Трехручка с ними в свои игрушки играл? – запрыгнув на стол, спросил Полулунок.

– Мы не сделали ровным счетом ничего предосудительного, смею утверждать, – забившись в угол и прикрывшись скамейкой, ответил Силагон. – Я и Трехручка, поскольку нам не спалось, предприняли небольшой променад по округе, в ходе которого приметили компанию молодых аборигенов, распивающих вино чрезвычайной ароматности. Трехручка поинтересовался, не будут ли юноши так любезны, и не поделятся ли с нами дивным напитком. Реакция оказалась совершенно неожиданной и в корне противоречащей духу гостеприимства.

– Понятно. Вино украсть пытались, – нахмурился Халфмун.

– Да не успели мы. То есть, не собирались мы ничего красть, – сказал Трехручка. – Парнишки как нас завидели, как-то уж больно странно обрадовались. Заулыбались так гаденько, языками цокать стали, пальцами щелкать, бутылками на макушках своих трясти и жесты всякие жестикулировать. Говорят: «О, какие красотули. Идите к нам, девчули, стаканчики свои хорошенькие подставляйте. Винишка выпьем, познакомимся поближе, да потанцуем в разных позах». Бальтазарчик сперва купился на приманку ихнюю, подошел поближе, дурачок. Но как его один из тех мужичков за стакан цапнуть попытался, так и смекнул, что ноги уносить надо. Свора парнишек там с десяток или больше морд, да у каждого та морда поперек себя шире, ручищи огроменные и брюхо, что у господинчика Пятихата. Мы бежали, бежали – еле добежали.

– Хочешь сказать, что тебя и Бальтазара приняли за девушек? – на лестнице, ведущей с чердака, появилась Селия, а следом за ней и Кратис.

– Я, ваше мамзельство, хочу поскорее свалить из этой чудненькой долиночки. А говорить о том, за кого нас посчитали… да у меня ядерная отрыжка больше желаний вызывает, чем такие беседы.

– Вздор. Ни один мужчина не мог бы настолько ошибиться, будь он даже слеп и безумен. Мужчины знают, как должна выглядеть женщина. Сейчас я вам это продемонстрирую, – перепрыгнув через продолжающих драться, царапаться и кусаться Айрис и Свена, Селия решительно направилась к входной двери.

– Мне на мгновение показалось, что ты планируешь отворить эту дверь, разделяющую нас и тех молодых людей. Я всецело уповаю на твое благоразумие, но считаю нелишним на всякий случай попросить тебя не… – договорить Бальтазар не успел, потому что Селия рыком распахнула дверь.

– Доброго утра, мальчики, – выйдя на крыльцо, Селия улыбнулась и сладко потянулась под прицелом дюжины глаз.

– Это еще что за чучело? Прочь с дороги! Мы хотим красоток, которые тут прячутся! – загалдели молодые жители Виноградной Долины.

– Что?! Это я девушка, я красотка! – задыхаясь от ярости и едкого винного перегара, струящегося от парней, воскликнула Селия.

– Брехня. У тебя на башке черт знает что, а у тех красоток были премиленькие стаканчики. Хватит нам бутылки заговаривать. Убирайся прочь, уродина!

– Кратис! Ты слышал, как они меня оскорбили? Немедленно убей все этих безмозглых болванов! Оторви им головы, выдави глаза, разбей бутылки, переломай все кости до единой, сейчас же! – с крика Селия перешла на оглушительный визг.

– Господа, произошло досадное недоразумение, – протиснувшись в дверной проем, Кратис осторожно обнял Селию одной рукой, а другой зажал ее рот.

– Ого, вот это дама! Просто блеск! Смотри, какие формы! Есть за что подержаться! – вид Ясносвета произвел на парней сильнейшее впечатление.

– Я и мои друзья не хотим никаких осложнений и конфликтов. Мы крайне признательны уважаемым Пятихатам за ночлег, но сейчас для нас пришла пора покинуть Виноградную Долину, – продолжил Кратис, но молодые винограднодольцы его не слушали.