Сергей Пациашвили - Калинов мост. Змей Горыныч

Купец Садко любил одеваться дорого и красиво, любил золотые украшения. В ухе он всегда носил большое серебряное кольцо, на шее висела золотая цепь, на пальцах были дорогие перстни. Камзол его был сшит ромейскими мастерами и так же расшит золотом. Но родом богатый купец был из Людина Конца, когда-то был таким же оборванцем, как сыновья местных рыбаков и охотников, и когда этот богач появлялся в родном конце города, местные едва ли не боготворили его. Так было и в тот печальный день, когда хоронили отца Ратмира. Мальчику тогда было 15 лет. Он смотрел на холодное тело Вышеслава, и почему-то ему казалось странным, что его отца положили в какой-то деревянный ящик и собираются закопать в землю. Ратмир помнил, что когда-то, когда был ещё совсем мал, жил не в Людином Конце, а в месте куда лучшем. Тогда с ним и матерью жил и отец, они ни в чём не нуждались, а рядом была большая гора, на которой жили рослые мужчины в белых мантиях, которые представлялись ребёнку богами. В том селе было принято сжигать покойников, здесь же, в Новгороде, их хоронили в землю. Возможно, Вышеслав по традиции своих соплеменников хотел бы после смерти быть сожжённым, но этого теперь никто не мог узнать. К тому же, незадолго до смерти он принял христианство. Гроб, накрытый крышкой, опустили в могилу.

– Эй, хлопец, – послышался позади мужской голос. Ратмир обернулся и понял, что зовут его, и зовёт не абы кто, а сам Садко – кумир всего Людина Конца. Купец отделился от своей богатой свиты и направился прямо к заплаканному мальчишке в длинной конопляной рубахе.

– Ты – Ратмир? – спросил он.

– Я, – дрожащим голосом отвечал мальчик.

– Мне жаль твоего отца. Я мало знал его, но он мне оказал хорошую службу в своё время, я этого не забуду. И он попросил меня кое о чём незадолго до смерти. Будто чувствовал, что с ним что-то может случиться.

Садко запустил руку в складки камзола и принялся там что-то искать. В жестах его была какая-то странная смесь изящества и грубости, которая так же указывала на то, что он человек из высшего общества, поднявшийся из самого низа. Все здесь ему завидовали, все им восхищались и брали с него пример, а он говорил с 15-тилетним сыном Вышеслава. Ратмиру льстило такое внимание, и на время он даже забыл о своём горе. Наконец, Садко достал из складки камзола какую-то вещицу. На самой обыкновенной верёвке висел защитный амулет из тех, что не редко использовали язычники. Он был похож на крест с закруглёнными концами и, судя по всему, сделан был даже не из благородных металлов, а из простой кости.

– Держи, – протянул ему Садко руку с амулетом, – твой отец хотел, чтобы ты всегда носил этот амулет с собой. Он считал, что это защитит тебя от многих опасностей этого мира. Мой тебе совет, не носи его на шее, чтобы все видели, прячь его от посторонних глаз. Честно говоря, не знаю, что означает эта вещица и для чего она нужна, но твой отец хотел, чтобы я передал её тебе, и я выполняю его последнюю волю.

Амулет упал в раскрытую ладонь мальчику. Он принялся разглядывать занятную вещицу, а когда поднял глаза, купца здесь уже не было, он уже снова стоял рядом с такими же богачами из своей свиты, о чём-то живо беседовал с ними с серьёзным лицом. Ратмир ещё какое-то время любовался подарком, а потом спрятал его как можно дальше и прятал все эти годы. Он очень дорожил этим амулетом, поскольку не знал его истинного назначения, но понимал, что отец что-то хотел ему сказать этим, что-то очень важное. И вот сейчас, когда спустя трое суток верховой езды богатыри вдруг увидели впереди надвигающееся на них войско, Ратмир снова вспомнил об амулете, взял его в руку и крепко сжал. Поможет ли ему сегодня этот подарок отца? Ратмир очень на это надеялся. Он чувствовал, как страх и тревога начинают овладевать им, когда вдали показались ещё знамёна клана Змея. Две чёрных змеи, стоя на собственных хвостах, переплетались друг с другом в виде пружины, наверху их шеи изгибались в противоположные стороны так, что их головы смотрели друг на друга. Фон, на котором изображались змеи, был белым, и Ратмиру сразу вспомнился Змей Горыныч – чёрный сверху и белый снизу. Неужели сегодня он увидит этого монстра не только в своих кошмарах, но и во плоти? Ратмир чувствовал, как тревога нарастает, а сердце бешено колотится в груди.

– И это всё? – послышалась рядом усмешка Гарольда, – да здесь их сотни две-три, не больше. В прошлый раз их было раз в десять больше. Да нас тут в полтора раза больше, чем их.