Агата Кристи - Месть Нофрет. Смерть приходит в конце

- И тогда она крикнула… - испуганно прошептал Яхмос.

- Что она крикнула? - нетерпеливо переспросила Ренисенб.

- Она крикнула… Она крикнула… - Голос его дрожал. - "Нофрет!"

- Вот, значит, что ты имел в виду, Хори? - Ренисенб скорей утверждала, нежели спрашивала. И, охваченная ужасом, тихо добавила еще более убежденным тоном:

- Значит, Сатипи убила Нофрет…

Поддерживая руками свисавшее с шеи ожерелье, она сидела у входа в небольшой грот рядом с гробницей - обитель Хори и смотрела вниз на простиравшуюся перед ней долину, и сквозь дремоту думала, насколько справедливы были слова, сказанные ею накануне. Неужто это было только вчера? Отсюда сверху дом и спешащие куда-то по делам люди казались не более значительными, нежели растревоженное осиное гнездо.

И только солнце, величественное в своем могуществе, сияет в небе, только узкая полоска серебра - Нил - блестит в утреннем свете, только они вечны и бессмертны. Хей умер, нет уже и Нофрет с Сатипи, когда-нибудь умрут и она, и Хори. Но Ра будет по-прежнему днем править на небесах, а по ночам плыть в своей ладье по Подземному царству, держа путь к рассвету. И Нил будет спокойно нести свои воды далеко с юга, из-за острова Элефантины, мимо Фив и места, где живут они, в Северный Египет, где жила и была счастлива Нофрет, а потом все дальше к большой воде, уходя навсегда из Египта.

Сатипи и Нофрет…

Ренисенб решилась высказать свои мысли вслух, поскольку Хори так и не ответил на ее последний вопрос.

- Видишь ли, я была настолько уверена, что это Себек… - Она не договорила.

- Ты заранее убедила себя в этом.

- Совершив очередную глупость, - согласилась Ренисенб. - Ведь Хенет сказала мне, что Сатипи пошла наверх и что Нофрет еще до нее тоже отправилась туда. Я должна была сообразить, что Сатипи намеренно последовала за Нофрет, что они встретились на тропинке и Сатипи столкнула ее вниз. Ведь незадолго до этого она заявила, что в ней больше мужества, чем в моих братьях.

И, вздрогнув, Ренисенб умолкла.

- Когда я ее встретила, - продолжала она, - я должна была сразу все понять. Она была сама не своя, выглядела такой испуганной. Пыталась уговорить меня вернуться вместе с ней домой. Не хотела, чтобы я увидела мертвую Нофрет. Я, должно быть, ослепла, иначе сразу бы все поняла. Но я так боялась, что это Себек…

- Я знаю. Потому что ты видела, как он убил змею.

- Да, именно поэтому, с жаром подтвердила Ренисенб. И потом… мне приснилось… Бедный Себек - я была несправедлива к нему. Как ты сказал, угрожать - это еще не значит убить. Себек всегда любил пускать пыль в глаза. А на самом деле отважной, безжалостной и готовой к решительным действиям была Сатипи. И потом, после того события… она бродила, как привидение, недаром мы все ей удивлялись. Почему нам даже в голову не пришло такое простое объяснение?

И, вскинув глаза, спросила:

- Но тебе-то оно приходило?

- Последнее время, - ответил Хори, - я был убежден, что ключ к тайне смерти Нофрет лежит в странной перемене характера Сатипи. Эта перемена так бросалась в глаза, что было ясно: за ней что-то крылось.

- И тем не менее ты ничего не сказал?

- Как я мог, Ренисенб? У меня ведь нет никаких доказательств.

- Да, ты прав.

- Любое утверждение обосновывается доказательствами.

- Когда-то ты сказал, - вдруг вспомнила Ренисенб, - что люди в один день не меняются. А сейчас ты согласен, что Сатипи сразу переменилась, стала совсем другой.

Хори улыбнулся.

- Тебе бы выступать в суде при нашем правителе. Нет, Ренисенб, люди действительно остаются сами собой. Сатипи, как и Себек, тоже любила громкие слова. Она, конечно, могла перейти от слов к действиям, только, думаю, она была из тех людей, которые кричат о том, чего не знают, чего никогда не испытали. Всю ее жизнь до того самого дня она не знала чувства страха. Страх застиг ее врасплох. Тогда она поняла, что отвага - это способность встретиться лицом к лицу с чем-то непредвиденным, а у нее такой отваги не оказалось.

- Страх застиг ее врасплох… - прошептала про себя Ренисенб. - Да, наверное, с тех пор, как умерла Нофрет, в Сатипи поселился страх. Он был написан у нее на лице, а мы этого не заметили. Он был в ее глазах, когда она умерла… Когда она произнесла: "Нофрет…" Будто увидела…

Ренисенб умолкла. Она повернулась к Хори, глаза ее расширились от недоумения.

- Хори, а что она увидела? Там, на тропинке. Мы же ничего не видели. Там ничего не было.