Rominiys - Кошкин домик

— ...клятый друг грязнокровок!

Вещи в этом мире кажутся совсем не такими, как при жизни. Уходит краски, уходят звуки, даже свет — и тот уходит.

— Топтатель ковров благородного дома Блэков!

Оглядываясь назад, я понимаю, что были вещи, которые я бы хотел сделать иначе. Спасти тех, кого было возможно, учиться лучше...

— Грязь на подошвах благородных господ, водящаяся с предателями крови, и доставучей гр...

Спасти тех, кого был... Спасти... м-м-м?

— Спасатель ушной серы троллей и беда на голову Кикимера.

— Кикимер?

Помнится, я задумывался о суровости реальности, обо всей её несправедливости в совокупности невозможностью строить планы на будущее. Так вот, моя фантазия о загробном мире оказалась слишком радужной перспективой. Похоже, будущую вечность мне придется слушать проклятья этого невыносимого эльфа.

— Великий Дом Блэков желает разделить с желтым пятном под задницей дракона Поттером и совсем не достойным такой великой милости, при всей вашей убогости, таинство ухода из жизни, — голос домовика был приглушенным, и нельзя было сказать наверняка, с какой стороны он доносился. Вокруг не было ничего: ни земли, ни неба, ни тела, которое можно было бы назвать своим. Во тьме был лишь голос домовика и осознание собственной принадлежности к этому миру. Я не чувствовал ничего в физическом плане — ни кожи, которую можно было бы потрогать, ни глаз или рта. Это пугало. Будучи бестелесным и незрячим, без опоры, на которую можно было бы опереться, сознание цеплялось только за голос и не поддавалось накатывающим волнам безумия. Осознавать себя ничем не получалось. Всегда было что-то, должно же было быть, и даже если бы я стал призраком, была бы сущность, энергия, магия — хоть что-нибудь.

— Я умер? — это была мысль! Вполне сформированная и посланная куда-то в бесконечное пространство вокруг.

Ответ пришел не сразу. Буквально через несколько попыток осознать себя и самоопределиться. Пару криков в никуда и одного приступа апатии. Было скучно.

— Умер?! Великий Дом не желает говорить с почившим Поттером. Он желает умереть сам, но Кикимер предлагал забрать бесполезное тело с собой. Никто не слушает Кикимера, никто не думает о его полезности, и всего что он делает для Дома... А-а-а-а-а-а!

Тирада пользе отдельно домового эльфа закончилась пронзительным криком.

— Кикимер?

— Откр-ой гл-а-за, сп-ящ-ий, — если бесплотное тело может вздрогнуть, то именно это я сейчас и испытал. Тысячи мурашек с диким визгом ринулись врассыпную по моему едва различимому образу. Как и просило нечто, я приоткрыл веки и увидел бескрайнюю черную землю, врезающеюся в горизонт где-то бесконечно далеко. Мир без растений, животных, лишь черная земля и белесое небо. Еще был сгущающийся черный туман, который с каждым мгновеньем становился все плотнее, пока не образовал кольцо вокруг меня. Остался лучик света, бьющий точно на то место, где предположительно нахожусь я и плотная тьма, создающая границу видимого. В голову пришла мысль о «чистилище», о душах, обреченных метаться в тумане вечно, и собственной незавидной участи.

«Что если я покину островок света? Сколько времени пройдет, прежде чем я сойду с ума?»

* * *

Раз. Два. Три!

Три секунды? Всего на всего три секунды, и вот оно — сумасшествие. Более удачно охарактеризовать свое нынешнее состояние я не мог потому, как первым, кто меня встретил в этом царстве пустоты, оказался ни кто иной, как сам Реддл. Совсем не тронутый временем и темной магией, он смотрел на меня с ухмылкой, словно знал намного больше кого-либо в мире. Теперь я уверился, что ад где-то совсем близко и, кажется, из него выпускают погулять.

— Адских врат тут нет, могу тебя в этом заверить, — левой рукой будущий лорд судеб поправил челку и чиркнул палочкой воздух.

— Том! — я на мгновенье обрел способность говорить и ощутил почву под ногами. Тело стало таким тяжелым, что меня с силой вжало в землю.

— Пять очков Гриффиндору! Не напрягайся Поттер, встать ты пока не сможешь, — он подошёл ко мне и что есть силы пнул под ребро. Боли не было. Скорее — это можно назвать сильным давлением, — видишь? Сейчас ты камень, так что веди себя соответственно.

Тьма вокруг сгустилась, обрамляя белое пятно, на котором я в состоянии истерики старался дышать ровнее, чтобы не вжаться в землю ещё сильнее. Том, как мне показалось, особого внимания на тело под ногами не обращал, но и полностью забыть о себе не давал, периодически раздавая пинки.