Вечная странница - Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя

– И что, ты с тех пор больше ни разу не виделся ни с родителями, ни с сестрой? – удивилась Глэдис. – Даже не пытался написать им?

– Нет, – ответил Филипп. – Отец на прощание сказал, что больше не желает меня видеть.

– О Боже, Филипп, ты прямо как маленький! – Глэдис закатила глаза. – Родители, они всегда так себя ведут, когда ты делаешь что-то им поперек. А потом жалеют. Наверняка они очень по тебе скучают и хотели бы тебя увидеть!

– Как они, кстати? – поинтересовался Филипп. Он старался, чтобы голос его звучал непринужденно, хотя на самом деле упоминание о родителях и сестре заставило его сердце болезненно заныть. Он очень скучал по ним. – Ты, похоже, часто у них бываешь.

– Бывала, – поправила его Глэдис. – До тех пор, пока Бетс не вышла замуж. А потом... ее муж, Джекоб, не слишком любит гостей, – девушка поморщилась.

– Он тебе не нравится? – прямо спросил Филипп.

– Ну... на мой вкус, он не слишком приятный человек. Но это выбор Бетс. А я бы на твоем месте все же съездила в Питерсвуд или хотя бы написала родителям! Наверняка они уже давно тебя простили и будут рады тебя видеть.

– Слушай, давай сейчас не будем об этом, – поморщился Филипп. Поднятая Глэдис тема разбередила кое-как закрывшуюся рану в сердце Филиппа. – Поговорим о чем-нибудь другом. К примеру, что ты делаешь сегодня вечером?

– Готовлю статью к вечернему выпуску, а ты нет? – со смехом произнесла Глэдис.

– Ну, это само собой. Но материалы к выпуску сдаются в пять часов, а потом? Как насчет поужинать вместе?

– О, Филипп Хилтон сел на своего конька! – вновь засмеялась Глэдис. – Не смотри на меня так удивленно, я уже сегодня с утра в редакции успела наслушаться о похождениях моего будущего напарника. И даже получила парочку предостережений.

– Дааа? И кто же распространяет обо мне возмутительные сплетни? Роб Хант? Или Мюриел Берри?

– Да есть люди, – неопределенно махнула рукой Глэдис. – Хотя, если верить их словам, я не в твоем вкусе. Говорят, все твои пассии как одна высокие длинноногие блондинки с пышной грудью. Я же этими качествами не обладаю.

– Ну надо же, а я и знать не знал, какие подробности обо мне распространяют в редакции! – воскликнул Филипп с деланным возмущением. – Так как насчет поужинать? Я знаю прекрасную уютную кафешку неподалеку от редакции, на Бэллмор-стрит.

– Ну ладно, так и быть, – согласилась Глэдис. – Но только поужинать и ничего больше!

– Как скажешь, – улыбнулся Филипп. – Мы, кстати, похоже, приехали.

Филипп остановил машину на обочине грунтовой дороги, где уже были припаркованы два полицейских автомобиля. Заглушив мотор, журналист нашарил на заднем сидении фотоаппарат, расчехлил его, повесил на шею и сделал пробный кадр через лобовое стекло, убеждаясь в том, что прибор в порядке. Глэдис в это время щелкала кнопками диктофона, проверяя настройки.

Через минуту журналисты покинули машину и направились прямиком к двум полицейским, которые, судя по всему, уже завершали осмотр места происшествия.

24 августа 1972 года, 6:45 утра, Истхэм, пригород Лондона

Опрос свидетелей особых результатов не принес. Фредерик побеседовал с жившим за холмом сторожем и двумя портовыми рабочими из стоявшей неподалеку бытовки.

Первый оказался мужчиной средних лет, довольно угрюмым и неразговорчивым. Судя по его виду, в Истхэме он вел жизнь отшельника. Даже странно, что у него в доме оказался телефон.

Сторож не сообщил Фредерику ничего, кроме того что он уже слышал от полицейских. Ночью он проснулся от взрыва, увидел зарево и позвонил в полицию. Больше ничего не заметил, из дома не выходил.

Времянка рабочих располагалась чуть ближе к месту взрыва, но и они не смогли сообщить ничего, что пролило бы свет на произошедшее. Они в это время уже не спали, так как их смена в порту начиналась в четыре утра. Взрыв, конечно, слышали, заметили пламя, в порту вызвали пожарных. Дальше они занялись работой и больше ничего не знают.

Больше Фредерик в окрестностях никого не нашел и почел за лучшее вернуться к своему помощнику.

Дик в это время внимательно осматривал место происшествия. По ходу дела он складывал в пластиковые пакеты различные обломки, которые, по его мнению, должны были представлять интерес для экспертов.

– Ну как? – поинтересовался Дик у только что подошедшего Фредерика.

– В общем пусто, – развел руками сыщик. – Никто ничего не видел, никто ничего не знает, никого здесь не было. А у тебя?