Вечная странница - Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя

5 августа 1972 года, Челси, Лондон

К зданию городской онкологической больницы подъехала длинная черная машина. Из нее вышел человек и быстрым шагом направился к дверям. Это был стройный, крепко сложенный мужчина с волевым лицом, на котором застыло выражение грусти и отчаяния. На вид ему можно было бы дать лет сорок, но уже изрядно тронувшая виски седина говорила о том, что ему никак не меньше пятидесяти. Просто он держал себя в отличной форме.

Мужчина вошел в здание больницы, поднялся на третий этаж и быстрым шагом направился в конец коридора. В последние месяцы он проделывал этот путь очень часто. Он остановился перед дверью с надписью «Доктор Дж. Л. Харрис» и постучал. Услышав приглашение войти, мужчина отворил дверь и переступил порог кабинета.

– Добрый день, мистер Харрис, – поздоровался он.

– А, мистер Дженкс. Добрый день! Присаживайтесь, – доктор указал вошедшему на стул.

– Как она? – коротко спросил мужчина.

– Я буду вынужден огорчить вас, сэр, – покачал головой мистер Харрис. – Но после операции состояние миссис Фоссл не улучшилось.

– Значит, никакой надежды нет? – тихо спросил мистер Дженкс.

– Боюсь, что нет. Она очень плохо перенесла последнюю операцию. Мы думали, что она даже не очнется от наркоза.

– Сколько ей осталось? – было видно, что этот вопрос дался мужчине с большим трудом.

– Дней пять. Быть может, неделю. Она очень слаба, хотя пока еще в сознании.

Мистер Дженкс опустил голову. Его лицо помрачнело еще сильнее, хотя, казалось, хуже было некуда. На пару минут в комнате воцарилась тишина.

– Я могу ее видеть? – спросил он, собравшись с силами.

– Да, конечно, – ответил доктор. – Пойдемте, я провожу вас.

Доктор Харрис довел мистера Дженкса до палаты и тактично удалился. Посетитель постоял несколько секунд перед дверью прежде, чем войти.

В помещении была всего одна кровать, на которой лежала женщина лет тридцати пяти, очень худая и бледная. Увидев вошедшего, она попыталась улыбнуться. Улыбка вышла слабой, больше похожей на гримасу.

– Здравствуй, Хилари, – произнес мистер Дженкс.

– Дядя, – прошептала она, – я знала, что ты придешь. Я ждала тебя.

– Как ты? – он понимал, что вопрос звучит не очень уместно, но других слов не находилось.

– Нормально, – ответила Хилари. – Не волнуйся за меня.

Мистер Дженкс сел на кровать и взял руку женщины в свою.

– Дядя, – произнесла женщина. – Я знаю, что скоро умру...

– Не говори так, – в голосе мужчины ясно слышалось отчаяние. – Ты поправишься, слышишь?

– Не надо, дядя, – Хилари легонько погладила его руку. – Я все понимаю, мне осталось жить всего несколько дней. Быть может, я не доживу и до завтра. Поэтому мне нужно попросить тебя кое о чем.

– Конечно, говори, я все сделаю для тебя!

– Моя дочь, Полли. Ты ведь позаботишься о ней? Я не хочу, чтобы она попала в приют. Она сейчас дома, в Питерсвуде, у нее каникулы. За ней присматривает моя экономка Джинни. Забери Полли к себе, пожалуйста.

– Конечно, не беспокойся. Я позабочусь о ней.

– Спасибо, – Хилари прикрыла глаза. – Полли – единственное, что меня сейчас беспокоит. Кроме нее и тебя у меня больше никого нет.

– Я заберу ее к себе сегодня же.

– Спасибо, – еще раз сказала Хилари. – Ты... иди... я посплю немного... – голос женщины становился все слабее, она проваливалась в забытье.

Мистер Дженкс мягко погладил ее по руке и поднялся.

– Спи, – сказал он. – Я приду завтра. Пока.

Губы Хилари зашевелились, она прошептала что-то очень похожее на "прощай". Мужчина с усилием проглотил подступивший к горлу комок и покинул палату. Он медленно спустился на первый этаж и вышел из здания. Каждый шаг давался ему с трудом. На улице он опустился на скамейку, вынул из кармана пачку сигарет и закурил. Он просидел так минут пять, глядя в одну точку и методично делая одну затяжку за другой. Потом все же заставил себя встать, кинул последний отчаянный взгляд на серое здание больницы и пошел к машине.

Через минуту мистер Дженкс уже гнал автомобиль в сторону Питерсвуда. От Лондона до городка, в котором находился дом Хилари, было чуть больше пятидесяти километров по прямой дороге. Мужчина ехал на предельно допустимой скорости, ему хотелось успеть вернуться обратно до темноты. К тому же, быстрая езда хоть как-то отвлекала его от тяжелых мыслей. Он изо всех сил старался не думать о том, как скажет маленькой Полли, что ее мама скоро умрет.