Питер Гелдерлоос - Как ненасилие защищает государство

Битва у горы Блэр.

Полицейские стратеги, пишущие сегодня об анархистском движении, как-то отметили: «Сбор разведывательных данных среди наиболее радикальных — и зачастую наиболее склонных к насилию — групп крайне сложен… Сама подозрительная природа движения и меры безопасности делают внедрение трудоёмким и требующим долгого времени».201 Так что заявления о том, что ненасильственные группы легче переживают репрессии, не выдерживают детального анализа. Похоже справедливо обратное, если не брать в расчёт тенденцию пацифистов заранее переворачиваться лапками кверху, из-за которой они никогда не представляют собой угрозы каких-либо перемен.

Давайте рассмотрим несколько актуальных моментов, связанных с так называемым ненасильственным сопротивлением одной из самых острых сегодняшних проблем — оккупации Штатами Ирака. Пацифизм рассматривает победу как избежание или снижение насилия, поэтому, естественно, пацифисты не могут прямо сражаться с насилием. Любое реальное сопротивление военной оккупации приведёт к увеличению насилия (поскольку оккупанты постараются подавить сопротивление) до освобождения и возможности реального мира — прежде, чем будет лучше, должно стать хуже. Если сопротивление иракцев сломят, ситуация будет выглядеть более мирной, но в действительности зрелищное насилие войны сменится угрожающим, невидимым и рутинным насилием успешной оккупации, и народ Ирака будет гораздо дальше от освобождения. Но ненасильственные активисты склонны неверно интерпретировать этот кажущийся мир как победу, примерно так же, как они интерпретировали вывод войск США из Вьетнама, хотя бомбардировки усилились и режим, поддерживаемый США, продолжал оккупацию Южного Вьетнама.

Чего не могут понять ненасильственные антивоенные активисты, так это того, что самое важное сопротивление, возможно, единственное значимое сопротивление оккупации Ирака — это то сопротивление, которое иракцы ведут сами. В целом, иракцы выбрали вооружённую борьбу.202 Американцы, осуждающие это, не обладая личным знанием о том, что это такое — организовывать сопротивление в Ираке, только афишируют своё невежество. Люди в США, заявляющие, что они против войны, используют ненасилие как оправдание, избегая ответственности за поддержку иракского сопротивления. К тому же они, как попугаи, повторяют пропаганду корпоративных СМИ, притворяясь, что все иракские группы сопротивления состоят из авторитарных, патриархальных фундаменталистов — хотя всем интересующимся известно, что иракское сопротивление состоит из очень многих групп и сторонников различных идеологий. В данном случае ненасилие является ещё большим препятствием для солидарности и незаменимого союза с радикальнейшими из освободительных групп сопротивления, чем страх правительственных репрессий. Осуждение всех повстанцев приводит к тому, что внешнюю поддержку получают как раз только авторитарные, патриархальные и фундаменталистские группы. Подход американского антивоенного движения к сопротивлению в Ираке — не просто плохая стратегия: он обнаруживает полное отсутствие стратегии, и мы должны это исправить.

Стратегии ненасилия не могут победить государство: они, как правило, отражают недостаток понимания самой его природы. Власть государства направлена на самовоспроизведение; она будет побеждать освободительные движения любыми доступными ей методами. Если попытки свержения такой власти переживут первые стадии репрессий, элита придаст конфликту военный характер, а люди, использующие ненасильственные тактики, не могут победить армию. Пацифизм не может защитить себя от бескомпромиссного уничтожения. Как поясняется в одном из исследований революции в современных обществах:

«Во время Второй мировой войны немцы были незнакомы с пассивным сопротивлением и впервые с ним столкнулись, но сегодняшние вооружённые силы гораздо лучше подготовлены к противодействию ненасилию как технически, так и психологически. Как напоминает нам один британский военный специалист, сторонники ненасилия „склонны не учитывать тот факт, что его главные победы одерживались в борьбе с противниками, чей кодекс чести в целом похож на их собственный и чья жестокость, таким образом, ограничена… Единственное впечатление, которое произвели действия ненасильственных групп на Гитлера, — побуждение раздавить то, что, на его взгляд, было презренной слабостью…“ Принимая постулат чёрных революционеров нашей страны о том, что мы живём в расистском обществе, трудно ожидать меньшей жестокости…