Олег Фролов - Хроники Тиа-ра - битва за Огненный остров

– Лишилась жизни, да. Знаешь, такая Церемония была, ох! Как сейчас помню…

– Старик, я не о Церемонии. Почему она лишилась жизни?

– А чего лишаются жизни молодые женщины, а?

– Просто скажи.

– Новую жизнь производила на свет, – проворчал Старик, лишенный удовольствия пуститься в словоблудие. – Как же зовут ее?

– Ши-ку?

– Да нет! Новую жизнь же. Мак-ра, может?

Мак-ра. Как же еще.

Я должен был догадаться сам. Слишком узнаваемыми были эти высокие скулы, слишком похожим казался этот рисунок жилистых рук, коротких, но ловких пальцев.

«Последнее, что было… Разбей Ши-те, и не останется ничего. Ты все уничтожил».

– Ясно, – говорю безо всякого выражения в голосе. Старик говорит долго, слишком долго. Рассказывает какие-то старые сплетни и давно перевранные истории, но я почти его не слышу. Перед глазами – Тот-ра, держащий оболочку Мак-ра бережно, как хрупкий и ценный сосуд.

29. Книговеры, крючья и наездники

Мои догадки оказались верными. Храмовники действительно атаковали конденсаторы целенаправленно, точно зная, где именно они находятся. Обычные, старые купола для сбора воды пострадали мало – их керамометаллические стенки отразили большинство стрел, направленных в них. Лишь один временно вышел из строя, получив пробоину.

Намного более ощутимой была потеря большого лопастного конденсатора – чуда инженерной мысли механиков Конструкта. В те дни холодного полуцикла, когда воздух был просто-таки наполнен влагой, а туманное марево Ничто поднималось из бездны заметно выше, эта машина давала воды больше, чем несколько обычных конденсаторов вместе взятых.

Еще в небе, глядя, как храмовые птицы таранят колесо, я подумал, что восстановить это не удастся. На земле это стало понятно окончательно в тот самый момент, когда я вышел на широкую площадь Созерцания Восхода Солнца. Несколько лопастей лежали рядом, будто скомканные и выброшенные огромной рукой, а сам круг конденсатора безнадежно накренился и подмял одну из опор.

Вряд ли все это подлежало восстановлению. По крайней мере, в ближайшее время. Слишком много забот появилось у механиков в последние луны, но даже если бы у нас хватало специалистов, среди них не было тех, кто создал этот конденсатор. Те, кто придумал эту машину, уже давно отправились в Ничто. Вместе с островом.

Зевак на Площади было немного, но и их оказалось вполне достаточно, чтобы почувствовать, что уныние буквально витает в воздухе. Люди бесцельно ходили вокруг изувеченной машины, а какой-то старик уселся прямо на камни и о чем-то сокрушался, то поднимая руки вверх, то снова их опуская.

– Преимущество в силе до сих пор на их стороне. Но у нас есть преимущество важнее – желание защитить себя и свой уклад! – с жаром говорил Мику-ра, вышагивая по умме Закона. Я слушал его, сидя на ковре. Тут же был Бхад-ра, какой-то юный наездник со слегка ошарашенным видом и двое законников – Сог-ра и полная его противоположность, добродушный мужчина преклонных лет с кипой таблиц в руках.

– Защищаться на своей земле легче, чем нападать на нее с неба! – продолжил Мику-ра.

– Слова, слова… – вяло протянул пожилой законник, раскладывая таблицы перед собой. Чувствовалось, что к новому лидеру он относится снисходительно. – У них все еще много механических птиц, и они решительно настроены…

– И что теперь? – набросился на него Мику-ра. – Сидеть и ждать, пока они все тут разрушат? Дожидаться, пока Тиа-ра отправится к Началу, а потом признаться, что мы тут все ошибались?

– Нет-нет, я это не имел в виду… – пошел на попятную его оппонент, не ожидая такого напора.

С опаской он покосился на меня – так, будто я уже отправился к Началу, но по какому-то нелепому стечению обстоятельств до сих пор сижу здесь.

– Я просто сказал, что защищаться так же трудно, как и нападать. Или даже труднее, ведь есть что терять… А защищаться нечем… Или почти что нечем.

Еще несколько дней назад такой разговор вызвал бы у меня бурю эмоций. Но не сейчас. Я слушал законников вполуха, не придавая всему этому избыточной важности. Сколько было разговоров? Сколько еще их будет?

В таком темпе происходящего мне осталось только успевать отмечать про себя беседы с законниками и полеты, каждый из которых может стать последним. Все это двигалось по кругу быстрее и быстрее. И чем быстрее, тем больше притуплялось чувство опасности. Наверное, я стал живым оружием на самом деле. Но если такое оружие уже не сомневалось перед тем, как отправить к Началу очередного храмовника, то терять кого-то из близких было тяжело… Невыносимо тяжело, я бы сказал.