Стивен Роллник - Мотивационное консультирование. Как помочь людям измениться

Мы размышляли, как лучше обобщить научные доказательства эффекта МК, и остановились на любимом методе: рассказать историю. Развитие МК тесно переплетается с новыми, а иногда и с удивительными результатами исследования с момента его создания. История о том, как развивалось МК, является также и повествованием об энергичном танце между научными исследованиями и практикой, и о том, как они дополняют друг друга.

Таким образом, мы начинаем с этой новой истории, а затем завершим главу нашей собственной точкой зрения на состояние доказательной базы на сегодняшний день. Для удобства повествования, рассказ начнется от первого лица единственного числа (В.М.В.).

Альбукерке

Когда я начал свою исследовательскую карьеру сначала в Орегонском университете, а затем на моем факультете, расположенном в Университете Нью-Мексико, основное внимание я уделял лечению проблемного злоупотребления алкоголем. Результаты моих исследований оказывались не такими, как я ожидал, и я удивлялся, почему. В своей диссертации я протестировал три различных поведенческих терапии, чтобы помочь проблемным алкоголикам умерить употребление алкоголя (Miller, 1978). Наименее интенсивные (и навязчивые) из них работали так же хорошо, как и наиболее интенсивные, была также неожиданная находка в отношении пособия по самопомощи (Miller & Muñoz, 1976), которое мы распространили после того, как лечение было закончено. Половина клиентов получила пособие сразу, в то время как другая половина (выбранная случайным образом) не получила его до первой встречи после окончания терапии через 3 месяца. К моему удивлению, те, кому дали пособие, сразу снижали употребление алкоголя на протяжении следующих 3 месяцев, в то время как для другой группы уровень употребления алкоголя был неизменным, таким, каким он был в конце лечения.

Это подсказало нам идею следующего исследования (Miller, Gribskov, & Mortell, 1981). Насколько лучшего результата достигают люди, если их лечит консультант, по сравнению с самостоятельной работой по пособию самопомощи? Ответ опять был неожиданным: абсолютно не лучше. Проблемные алкоголики, которые пришли на одну консультацию и вернулись домой с материалами по самопомощи, существенно уменьшили употребление алкоголя: в среднем настолько же, как и те, которые получили по 10 амбулаторных сессий с консультантом. Я так сомневался в отношении данного вывода, что мы с изменениями повторили исследование еще три раза в Нью-Мексико, получая все тот же результат (Harris & Miller, 1990; Miller & Taylor, 1980; Miller et al., 1980). Действительно ли терапия не отличается от самопомощи?

Опять же, ключ к разгадке пришел из неожиданного источника. Во время моего обучения в Орегонском университете я познакомился как с поведенческой терапией, так и с клиентоцентрированным стилем консультирования Карла Роджерса (Rogers, 1959, 1980 b). Они, как мне показалось, естественным образом подходили друг к другу, поэтому при обучении терапевтов в Нью-Мексико я учил их и точной эмпатии: искусному стилю слушания, разработанному Карлом Роджерсом, и поведенческим техникам. Способом, которым мы поддерживали верность процедуре лечения в данных исследованиях, было наблюдение за сессиями терапевтов посредством зеркал одностороннего видения, и мы документировали не только следование поведенческой терапии, но также и качество точной эмпатии, используя шкалу, разработанную исследовательской группой Роджерса (Truax & Carkhuff, 1967). Особенно важным сотрудником в то время была энергичная студентка по имени Шерил Тейлор, которая помогала координировать эти исследования. Когда наши последующие дополнительные данные были собраны, мы проверили показатели успеха девяти терапевтов, чьи клиенты были приписаны к ним способом случайной выборки (Miller et al., 1980). Хотя все девять консультантов проводили одинаковую по структуре, соответствующую описанию в пособии поведенческую терапию, процент клиентов с успешными результатами широко варьировался. Фактор того, к какому из терапевтов был приписан клиент, обладал самым сильным влиянием на результат. Тогда мы расположили терапевтов в зависимости от степени, с которой они активно слушали своих клиентов, и вот что мы увидели: