Стивен Павлина: Личное развитие для умных людей

Вы помните, когда в первый раз заинтересовались личным развитием? Я определенно помню. Это было в январе 1991-го, когда я сидел в тюремной камере. Меня только арестовали за воровство в крупных размерах. Это была не первая встреча с законом, так что я знал, что меня ждут проблемы. Мне было 19 лет.

Я начал воровать после переезда в Беркли в Калифорнии, во время первого семестра в Калифорнийском Университете Беркли. Я воровал не для денег или для репутации, я воровал ради острых ощущений. Я пристрастился к всплеску адреналина. Желание украсть было настолько сильным, что магазинные кражи стали частью рутины, не более, чем кофе эспрессо каждый день. Обычно меня не волновало, что красть, меня привлекал сам акт. Во время обычной прогулки, я крал десяток шоколадных батончиков, а затем оставлял их в общественном месте, полагая, что кто-нибудь съест их. Я не ел конфеты, потому что считал их нездоровой пищей.

Пока я сидел в тюрьме, в течение нескольких дней в январе, ничего не делая, кроме того, что купался в собственной глупости, реальность ситуации, в которой я находился, обрушилась на меня. В школе я был отличником, президентом математического клуба, и капитаном команды по Академическому Десятиборью. Мое будущее в информатике в целом выглядело невероятно светлым, но каким-то образом я порвал его на кусочки. Теперь я планировал, провести следующий год или два за решеткой.

По возвращении в свою квартиру после трех дней в тюрьме, я получил письмо из университета, информирующее в недвусмысленных выражениях об исключении. Видимо учебные заведения делают такого рода вещи, если не показываться на занятиях и ваш средний балл по учебе начинается с десятичной после запятой. В тот момент я понял, что есть два основных варианта, как поступить в такой ситуации: повзрослеть или сдаться.

В течение следующих нескольких месяцев, ожидая суда, я находился в полной панике. Почти каждый день я просыпался после полудня. Я играл в видеоигры дни напролет, иногда в течение 18 часов. Речь идет об играх NINTENDO с одним игроком, а не о многопользовательских онлайновых играх. Сложно чувствовать мотивацию, когда ожидаешь попасть в тюрьму на некоторое время.

В конце концов, мне обеспечили адвоката, и я встретился с ним в его офисе, чтобы обсудить мое положение. Прежде чем я успел открыть рот, он сказал, «Стив, я ознакомился с делом, и поскольку это твое первое преступление, я уверен, мы сможем добиться перевода его в разряд мелкого воровства. Если ты признаешь вину, то получишь смягчение обвинительного приговора и в конечном итоге обойдешься общественными работами. Я хорошо знаком с окружным прокурором, и уверен, что он пойдет на это. Я решительно против разбирательства в суде, так как доказательства против тебя неоспоримые, ты был пойман с поличным».

Мои мысли сразу же пришли в движение. Первое преступление? Не сбивает ли он меня с толку? Почему он думает, это мое первое преступление? Знает ли он о прошлых преступлениях? Если он думает, что это первое преступление, будут ли другие в суде думать также? Следует ли мне внести ясность в его серьезное заблуждение?

Пока я решал, как ответить, я услышал голос в голове: Держи язык за зубами! Я осознал, что если я скажу сейчас, это может иметь негативные последствия позже, но существовала и слабая надежда, что последствия будут положительными. Я понял, что в худшем случае, адвокат будет очень зол в конце, но в лучшем случае все было слишком хорошо, чтобы пройти. Крупное воровство является уголовным преступлением; мелкое воровство только мелким преступлением. Я решил, что должен рискнуть. Риск был слишком знакомым времяпрепровождением.

Несколько недель спустя мы пошли в суд, и я страшно нервничал. Мой план заключался в том, чтобы держать язык за зубами, насколько это возможно, и сказать как можно меньше. За пределами зала суда, я просмотрел документы по моему делу. Ни один из моих прошлых проступков не был перечислен. Была ли это ошибка человека или компьютера? Так или иначе, это была одна большая ошибка в мою пользу.

Конечно же, когда я и мой адвокат вошли в зал суда, суд был уверен, что это первое преступление и процесс прошел соответственно. Я признал вину, и не возражал со смягчением разряда на мелкое воровство, получив 60 часов общественно полезных работ. У меня кружилась голова, когда я выскочил из зала суда. Следующие два года моей жизни снова принадлежали мне.