Александр Рудазов: Паргоронские байки. Том 2

Кто-то убьет всех волшебников.

Никогда еще Обрубок не работал так много. Он почти перестал спать. День за днем просматривал в своей каморке ветвящееся будущее. Разыскивал того, кому суждено возродить древний артефакт. Искал способ это предотвратить.

Этот новый фактор отменял не только рождение Нерожденного. Он менял всю картину будущего Парифата. Перекраивал все самым глобальным образом.

И новое будущее было... мрачным. Промозглым. События ухудшались не так разительно, как после гибели Парифатской империи, но магия уходила из этого мира навсегда. Обрубок видел, что в третий раз она уже не разовьется.

Сейчас ведь волшебства гораздо меньше, чем было до Волшебных войн. И в этот раз не будет такого количества артефактов и волшебных книг. Не будет такого количества людей, владеющих хотя бы теорией магии. Волшебного пепла останется так мало, что из него уже ничего не прорастет.

И Парифат станет совсем другим. Зодчие выйдут из своего логова и станут отравлять планету. Легационит расползется на весь континент и прилегающие острова. Вампиры снова поднимут голову. Эпоха людей начнет путь к закату.

А в конце концов... стена. Глухая стена, за которой Обрубок ничего не видел.

Увы, само глобальное оружие Обрубок увидеть тоже не мог. Он старался изо всех сил, но чары необнаружения блокировали даже его способности. Зато после нескольких жертв он сумел обнаружить того, кто должен будет это оружие запустить.

Воистину ужасная сущность. Некогда один из величайших волшебников, а ныне – высший элементаль Тьмы. Абсолютное зло, явившееся в мир, чтобы помешать рождению Двадцать Седьмого.

Его прошлого Обрубок увидеть не мог, но по косвенным свидетельствам понял, что не так давно эта тварь вернулась из мертвых. Кто-то оживил ее, вытащил из Шиасса. И вот почему картина будущего так круто изменилась – внешние воздействия оставались для Обрубка невидимы.

Они... портили узор.

Среди приспешников этого порождения Тьмы оказалась и парочка Предвестников. Причем один из них даже сыграл в событиях не последнюю роль, разыскав для своего милорда важную информацию. Обрубок хотел приказать доставить его на суд ковена, принести в жертву Нерожденному... но увидел, что отщепенец вот-вот будет схвачен Кустодианом.

А еще он увидел, что волшебник, который арестует этого Альяделли – ключевая фигура. Одна из ключевых фигур. Увидел, что он ведет то же расследование, что и Обрубок, идет по следу порождения Тьмы.

Но он не успеет. Никто не успеет.

К тому времени, когда Обрубок рассортировал все варианты, ключевой агент Кустодиана уже покинул Мистерию. Но снова перебрав несколько веток, Обрубок распорядился:

- В день Мраморного Крокодила нужно устроить шествие.

- Шествие, секретарь?.. – переспросил диакон.

- Да, большое шествие по Валестре. Через всю улицу Алхимиков. И я тоже приму в нем участие.

- О... хорошо, я все устрою, - поклонился диакон.

Валестра привыкла к тому, что «двадцать седьмые» иногда ходят по улицам со своими песнопениями. Сегодня их оказалось больше обычного, но никто не придал этому значения. Предвестники никому не мешали, никому не досаждали, ничего противозаконного не делали.

Не обратили на них внимания и двое прохожих, разглядывающие вывески. Непримечательный агент Кустодиана и монах Солары в багровой рясе. Они только посмотрели на шествие, обменялись репликами и зашли в духоводческую контору.

Зато шагающий среди простых Предвестников Обрубок так и впился взглядом в этих двоих. Монах – тоже ключевая фигура. До самого конца эти двое неразрывно связаны, и их поступки во многом определят итог событий.

Но они потерпят неудачу. Обрубок увидел их будущее, все его ветки. Ни в одной не было победной линии. Порождение Тьмы опередит их в любом случае.

Это значило, что он должен вмешаться. Обрубок не видел способа самому уничтожить или обезвредить порождение Тьмы, зато видел способ сделать это для других. На Парифате есть могущественные силы – и многие уже задействованы, уже мчатся в смертельной гонке. Вся проблема в том, что при любом нынешнем развитии событий они отстают, не успевают раньше, чем будет задействовано абсолютное оружие.

Мелькали и накладывались друг на друга ветки будущего. Дрожала точка конца света. Она всегда оставалась в середине лета, но колебалась вперед и назад. Это могло произойти как в конце луны Дельфина, так и в начале луны Краба.

Даже через ритуалы Обрубку сложно было видеть само порождение Тьмы, его действия – зато он без труда видел его служителей. Будущее каждого было ясной картиной – у одних прямое, как стрела, у других запутанное, как многоствольный баньян.