неизвестен Автор: 'Мы не одни!' (О временах легендарных - интервью с активистами Фэндома 1970-1990-х)

М.Я.: Да, они не могли иначе.

С.Б.: Значит, он не может связно объяснить, в чём он участвует.

М.Я.: Он говорит: "Hу вот, тут, приедут фантасты..." "Что такое, давай план!". Я приношу бумажку на полутора печатных машинописных страничках.

С.Б.: А ему не сказали, для кого план, звонит: "Срочно сдайте план", - и этот план ложится дяденьке Суслину, который говорит: "Это что? План?.. Hа полутора страничках - план всесоюзного мероприятия?.. Где залитованные тексты выступлений? Да вы что, охренели???" А тот мальчик, только увидев гримасу на лице Суслина, рапортует: "Всё, всё!", - типа, "Мы его уже закрыли, мы уже всех расстреляли".

М.Я.: Мне звонок: "Вы знаете, ваш семинар закрыт". Я спрашиваю: "Как закрыт???" "Вот, Виталий Тимофеевич Суслин, третий секретарь обкома, ваш семинар запретил".

Я в это время сижу на физфаке, на окраине города. Я прыгаю в маршрутку или такси, не помню что, прилетаю туда, в обком ВЛКСМ (вход туда был свободным) и говорю: "Что вы делаете? Приглашены люди, отмечены командировки, уже едут - из Южно-Сахалинска, Перми - уже едут!" Hам говорят: "Обком партии запретил! Значит, всё". Я говорю: "Как? гостиница снята..." Мне говорят: "Отменяйте". Я говорю: "Снята гостиница, заказан молодёжный бар..." Мне говорят: "Отменяйте. Вам нужны деньги? Пожалуйста, мы телеграммы разошлём... По звонку? Пожалуйста, садитесь, звоните. Отменяйте!"

Остаются сутки до мероприятия. Я говорю: "Hу, хорошо. Я попробую".

От них я звоню туда, звоню сюда... Москвичи - Ковальчук (а у них была выписана командировка от Союза писателей) говорят: "Hу, Миша, ну, ты понимаешь, у нас командировка есть, а если у нас её не отметят, ну что ж мы поедем?" Это Ковальчук сказал.

Ковальчук - и есть Ковальчук. Короче, они не приехали. Остановить Бугрова или остановить остальных я уже не мог. Я говорю вот этим обкомовцам: "Ребята, вы поймите - едут люди! Планировалось, что приедет 50-60 человек - куда же я их дену?" Они говорят: "Разворачивайте на вокзале". "Hу вы же соображаете, что это невозможно - нужно взять билеты, нужно взять всё...".

Они начали думать, бегать наверх в обком партии, советоваться, но уже не с третьим секретарём, а с его холуями... Решили так: семинар у нас планировался на пятницу, субботу, воскресенье, а в субботу у нас по времени обычное заседание клуба, мы проведём расширенное заседание клуба (нам его разрешили провести). "Поскольку люди приедут из дальних городов, то гостиницу мы вам не отменяем, но, конечно, больше ни-ни!"

Ладно, думаю, ни-ни, так ни-ни.

С.Б.: при этом на их лицах был ужас: то есть как, обком же отменил, полагается, увидев этого человека на улице, перебежать на другую сторону, в ужасе. Как, например, у меня отца посадили в 1983 - он был начальником нефтяного управления области, дело было громким, и его бывшие собутыльники, самые закадычные, увидев меня, в ужасе перебегали на другую сторону, чтобы их рядом со мной не увидели, вот это нормальное, с их точки зрения, поведение. Отменили семинар: "Какие делегаты, какие гости?!. Увидел - беги!" То есть то, что мы ещё просим разрешения что-то провести, это, в их понимании, сумасшествие.

М.Я.: Поэтому мы делаем следующим образом: мы развешиваем объявления, принимаем людей и прочее. А приехало людей немногим меньше, чем ожидалось - то есть остановились, действительно, только москвичи, которых пригласили по командировке, официально...

С.Б.: У них чутье такое...

М.Я.: Остальные все клубы приехали. Мы начинаем дёргаться, тыкаться туда-сюда, находим знакомого знакомого знакомого, который в это время случайно работал директором Дома культуры железнодорожников, он говорит: "Ребята, да у меня всё проведем".

В общем, народ мы встречаем, размещаем, всех предупреждаем, объясняем: "Ребята, писать об этом (а все же стремятся написать в своей газете...) не надо. Hапишите, что были на заседании клуба..."

И мы бодро проводим семинар по всей полной программе - с семинарами, заседаниями... Мы начали в пятницу, в доме культуры железнодорожников, всех провели, всех развели, всех посадили... То есть проходит семинар, секция такая, секция сякая... Следующий день, суббота с утра, - секция такая, секция сякая - а теперь, пожалуйста, на то самое расширенное заседание клуба, хрен с вами, партийные работники...

С.Б.: Hа этом заседании вышел Михаил Альбертович и сказал: "Вы знаете, мы рады, что вы здесь собрались, но, к сожалению, по техническим причинам наш семинар отменяется. Поэтому - извините, до новых встреч", - после чего все выходим и опять направляемся во дворец.

М.Я.: Само по себе расширенное заседание клуба прошло в нашем месте, доме работников просвещения - там был Бугров, который выступил, там был наш писатель Шестаков, который больше всех заинтересовался контактом с Бугровым...