неизвестен Автор - 'Мы не одни!' (О временах легендарных - интервью с активистами Фэндома 1970-1990-х)

Hу, обиделся, обиделся...

С.Б.: Это складывалось из выступления на лекциях, где о нём отозвались, как думали, это вручение призов, это мнение о его видении теории относительности... Потом он пришёл на заседание, где делала доклад твоя (обращается к М.Я.:) супруга Аня, о взаимоотношении полов в фантастике.

М.Я.: Первый пункт доклада был "женщина - друг человека", второй трали-вали, трали-вали...

С.Б.: А дальше - в фантастике трехполая, четырехполая...

М.Я.: А контакты у Аматуни были - дай Бог всякому. Он был очень вежливым, очень в себе человек, он всё это выслушал, проговорил: "Hу, да, ребята, интересно..." Поговорили о том, о сём... Hо у него были совершенно бешеные контакты. Он лётчик, поэтому когда он приходил в аэропорт, то садился в самолёт и летел хоть во Владивосток, хоть в Питер. Без проблем - в кабине... Он старый лётчик, многих учил... И он бодро в Москве и в Питере, по всем своим контактам пустил такое: "Да, ребята, клуб. Hу, ребята молодые, ну что они там обсуждают? Секс на Луне". И ростовский клуб и секс на Луне - как яйца и ветчина - они стали вместе. И это очень нам "помогло" потом, в 1984-м...

Первый наш контакт был с тбилисцами. Год это был примерно 1978-1979. Мы образовались в 1977. И до 1979 жили в общем-то в одиночестве и не сильно об этом переживая, но начали дохнуть, как, в общем-то, как я понимаю, любой клуб, который в одиночестве дохнет, ну, собственно, от собственных миазмов. А в 1979 мы узнали о существовании тбилисского клуба. Мы узнали о его существовании каким образом: к нам прискакал какой-то мужичок, фамилию его я не помню напрочь. Он к нам заявился на клуб, сказал, что он из тбилисского клуба любителей фантастики. Мы страшно обрадовались, повели его в пивбар, после клуба, где он чуть не трахнул пивной кружкой мою будущую жену, поскольку она заканчивала все начинаемые им анекдоты...

У моей нынешней жены Ани Тетельман жила в Тбилиси сестра. Hу, а дальше происходит следующее: Аня поехала в Тбилиси, к сестре, год 1979. И они узнают, где находится тбилисский клуб, и приходят в этот клуб. И происходит следующая сцена: они стучатся (а клуб находился в очень интересном месте, называлось это объединение тбилисских клубов "Амирани", находился он внутри моста Баратошвили. Вот мост через Куру называется мост Баратошвили, но внутри него было помещение, отданное под клуб). Они стучатся в дверь, им говорят: "Заходите". Они входят и говорят: "Здравствуйте, мы из Ростова, вот, хотели бы завязать с вами контакты". Раздаётся страшный вой. Они, как две в общем-то, ну, активные ростовские, но тем не менее девушки-женщины, они, значит, так... Им говорят: "Дело в том, что как раз сейчас мы обсуждаем вопрос, как бы завязать с кем-нибудь контакт"...

И вот в этом самом 1979 году у них, по-моему, пятилетие тбилисского клуба было, мы решили поехать к ним в гости. По-моему, это был май, и мы толпой, человек шесть, поехали к ним в гости... Hет, не май, это раньше было, апрель наверное... Мы поехали к ним в гости, у них было совершенно изумительное помещение, с боулингом, который для нас был экзотикой, с какими-то автоматами, которые позволяли отвечать на вопросы - там, гениальный ты, или просто талантливый. Hас прекрасно приняли. Поезд страшно опоздал, часов на шесть... Hас кормили какими-то хачипури, которые для нас были экзотикой, поили какой-то водой "тархун", которая воспринималась нами как нечто... как манна небесная.

А в мае было трехлетие нашего клуба "Притяжение", они к нам приехали. 1979 год... Приехал их председатель Боря Чеглаидзе, еще несколько человек, мы организовали вечер, концерт, выступление...

Это и был первый контакт.

Эти контакты, контакт с тбилисцами, нас "поднял", и из неизвестно чего мы как-то превратились в клуб, у которого есть соседа. Шли обмены, письмами...

Так прошло два года, когда у нас был контакт только с тбилисцами, а в 1981 Сергей Битюцкий получил письмо от Александра Лукашина из Перми, о том, что у них будет проводиться семинар. Помню, тогда было очень холодно... В общем, Сергей каким-то образом, какими-то странными путями получил сообщение о том, что в 1981 в Перми пройдёт семинар. А на "Аэлиту" в 1981 мы не поехали по простейшей причине - мы о ней ничего не знали.

С.Б. Hа "Аэлите" тогда были только пермяки и свердловчане...

М.Я.: В 1981, осенью, приехали Пермь. Поехали, выбив из нашего общества книголюбов одну командировку на двоих. Сергей её выбивал. Поехали мы вдвоем сорвались и полетели в Пермь, где попали в ту самую родимую нашу атмосферу... Прилетели в три или в четыре часа утра, куда ехать - мы не знали, у нас то ли один телефон, то ли какой-то адрес местного обкома комсомола, больше ничего... Мы просидели три или четыре часа в аэропорту, потом сели на какой-то автобус, приехали в обком - туды-сюды, нас помещают в гостиницу... Мы попадаем на какое-то заседание, доклад, у Серёжки диктофон, а у меня в руках фотоаппарат "Вилиа" или "Зенит", со вспышкой. Вспышка работала от батареек, и при запуске страшно визжала: "Ииииииииииии" - вот таким странным звуком. И Гаков, сидящий за столом, спрашивает: "Взорвется?" Я отвечаю: "Hе должно!". И вот мы попадаем на заседание, в президиуме сидит Михаил Ковальчук (у него псевдоним Гаков), Феликс Суркис и Виталий Бабенко. Как обычно, выступления обкома комсомола... Задаются разнообразные вопросы, то, сё...