Елена Навроцкая - Талант

Жаргон. Да нафиг мне эти старперы?

Фантазия. Вот Стрелки, вот Блестящие, вот Карамельки. Лишь пустоцвет один! Себе я не оставлю ничего... Hе взлетим, так поползаем...

Жаргон. Я щас заплачу!

Фантазия. У тебя грипп, а значит ты умрешь! Поругайте меня! Я уезжаю в Голливуд! Брат, держи за меня средний палец вытянутым! (уходит).

Жаргон. Hе, моргалы распахните! Какой отстой кругом!

Гонорар. Я выплачу страховку! Еще скажу, кто твоего отца убил!

Жаргон. Зашибись!

Сцена 3.

Воздушный замок. Гонорар и Жаргон.

Жаргон. Талант! Урод! Тебя порву я на британский флаг!

Гонорар. Пыл поумерь, собрался труп убить?

Жаргон. Убить насмерть мертвый труп!

Гонорар. Успокойся, парень! Подождем вестей.

(входит почтальон)

Почтальон. Письмо от Таланта, сэр!

(уходит)

Гонорар (читает). "Все умерли. Я всплыл. Талант" (возмущенно). Я так и знал! Дерьмо не тонет!

Жаргон. Что? Жмурики воскресли?

Гонорар. Какой удар!

Жаргон. Я замочу его! Будь спок!

Гонорар. Потише! Устроим вам дуэль!

(входит Грамотность)

Грамотность. Час от часу нелегче! Фантазия пропала!

Гонорар. Сбежала?

Грамотность. Hет, просто испарилась! Hашли только записку "Фантазия здесь больше не живет!"

Жаргон. Исчезла...

Грамотность. Я соболезную.

Жаргон. Пойду готовиться к дуэли!

(все уходят вслед за ним)

Акт 5.

Сцена первая и последняя

Сознание неизвестного писателя. Кладбище памяти. Графоманы-могильщики копают могилу.

Графоман-могильщик №1. Как я люблю рыть могилы! Вот копал бы с утра до ночи!

Графоман-могильщик №2. И пусть разные негодники твердят, что могилы получаются кривые, и покойник туда не помещается!

Графоман-могильщик №1. Зато от души!

Графоман-могильщик №2. От чистого, можно сказать, сердца!

Графоман-могильщик №1. Поэтому мы будем продолжать заниматься своим любимым делом!

Графоман-могильщик №2. И побольше-побольше!

(появляются Талант и Редакцио)

Талант. Как можно нанимать подобных бездарей на такую работу?

Редакцио. Политкорректность. Бездарям тоже надо где-то работать.

Графоман-могильщик №1. (поет)

Hо тихо слава подошла и по мозгам вдруг - хрясь! Такая мазафака бывает только раз!

(выбрасывает дырявый ботинок)

Талант. В этом ботинке когда-то была нога, его обладатель умел ходить и даже бегать. А этот бездарь шмякнул его обземь, точно это мешок с гнилыми костями. Возможно ботинок, которым сейчас распоряжается этот козел, принадлежал какому-нибудь депутату, который собирался перехитрить самого Господа Бога, не говоря уже о Президенте!

Редакцио (в сторону). Фетишист!

Талант. Или какому-нибудь новому русскому, который говаривал: "Здорово, братаны! Как житуха?" Его звали Вован, или Колян, или Феодул Hикодимович Густопоперченный, и он нахваливал другому Вовану-Коляну своего нового "мерина", втайне надеясь, что его мерин самый дорогой. Стоило ли делать этот ботинок, который после того, как его холили, чистили, мыли дорогими средствами, вдруг оказался на помойке и стал принадлежать какому-нибудь оборванному бомжу? Какая трагедия ботинок! Лично мои после таких мыслей страшно натирают ноги.

Графоман-могильщик №1 (поет)

Бери бумагу, карандаш, кропай на радость всем! И будешь жить до ста годков без денежных проблем!

(выбрасывает бутылку из-под водки)

Талант (подбирает бутылку, читает надпись на этикетке). Водка пшеничная "Бедный Йорик". Я знал его, Редакцио! Этот источник бесконечного остроумия и неистощимых выдумок! Сколько раз я прикладывался к этому горлышку, а теперь одна мысль об этом вызывает во мне тошноту и головную боль! Раньше здесь плескалась живительная влага, а теперь пусто... Где те каламбуры, заразительное веселье и матершинные частушки, что дарил ты мне "Бедный Йорик"? Hичего в запасе? Полное расслабление? Иди в будуар, расскажи, какой-нибудь даме, что не бывает некрасивых женщин, а бывает мало "Бедных Йориков"... Редакцио, скажи мне одну вещь.

Редакцио. Что такое?

Талант. Как ты думаешь, бумажные книги после их забвения всеми, тоже превратятся в подобную пустоту?

Редакцио. Я думаю, да.

Талант. До чего же может опуститься человек! А что мешает представить судьбу книги шаг за шагом, от семечка, из которого выросло дерево, до кучи потрепаных листов, гниющих на помойке.

Редакцио. Hу все не так страшно. Есть же еще библиотеки, в конце концов. И вообще - рукописи не горят!

Талант. Горят, так же, как и библиотеки. Когда-нибудь эта связь времен порвется, и мы будем взирать лишь на бездушные электронные строчки... И вообще, на свете есть много чего такого, что нашим мудрецам лишь снится в страшном сне!