Елена Навроцкая: Судьба Мельпомены

Елена Hавроцкая

У меня относительно этого рассказа случилось стойкое дежа вю, что это уже где-то было. Так что, не пинайте, если вдруг все-таки было. :) А, может, тема рассказа нагнала на меня столь жуткое ощущение? :)

СУДЬБА МЕЛЬПОМЕHЫ

Они опять нагло сперли мой сюжет! Мало того, они совершенно бездарно его реализовали! Самую суть заменили красочным антуражем, характеры - смазливыми актерами, важнейшие диалоги - неуместными вздохами и причитаниями! Все, буквально все, пропитано непониманием идеи. Они ухватили всего лишь остов трагедии, но обрастили его невозможной, уродливой плотью... Боже мой, как стыдно перед людьми за испоганенный бездарностями сюжет! Как стыдно!

Я выключила видеомагнитофон, и развернувшаяся перед моим взором грандиозная картинка ушла в электронное небытие. Мне же оставалось только кусать локти и плакать от беспомощности.

За последние три года у меня украли не менее сорока сюжетов. Воровали прямо из-под пера. Когда произведение уже было почти закончено, я вдруг обнаруживала аналогичную книгу или фильм. Только имя автора отличалось от моего имени. Сравнив дату начала создания того или иного произведения с началом собственного замысла, я замечала, что разница между ними была в несколько месяцев и даже лет. Чужие творения начинали создаваться намного позже моих, но заканчивались прежде, чем я успевала дописать свое.

Я очень долго вынашиваю идеи, я могу вынашивать их годами до тех пор, пока они окончательно не созреют. Их рождение отмечается парой набросков или небольшим планом. Причем на свет появляется даже не двойня или тройня, а целых пять-восемь новеньких сюжетов. Одни из них постепенно реализуются, другие находятся в ожидании моей милости...

Hо как они это делают? Крадут мои мысли? С помощью чего забираются в мою бедную голову и переписывают то, что так долго и мучительно появлялось на свет? Если бы это был один человек! Hо нет же их много, они разбросаны по всей планете, они даже говорят на разных языках, у них другая культура и традиции, тем не менее, все эти авторы, словно сговорившись, тянут у меня сюжеты и зарабатывают на них славу, уже не говоря о деньгах!

Однажды я рискнула показать черновик своим друзьям и получила от них недоуменные отзывы, что, мол, они уже читали то же самое, но у другого писателя. С тех пор я держу свои творения при себе, чтобы не дай Бог не обвинили в плагиате. Самое ужасное то, что некоторые идеи воплощают абсолютно бесталанно, и в эти самые мгновения мне хочется заорать на весь мир: "люди, да что ж вы делаете?! занимаетесь воровством да еще и портите чужое имущество!"

Вот и на сей раз все было безнадежно опошлено и испоганено. Мое лицо отражалось в темном зеркале выключенного телевизора, и на душе моей также было темно и мутно. И тогда я решила дать клятву: больше никогда и ничего не сочинять, любую творческую мысль жестко подавлять, не давать ей раскрутиться из спирали-зародыша. Закопать талант в землю, вбить осиновый кол и придавить гранитным камнем. Свидетелем моей клятвы явился все тот же телевизор, мудро взирающей на меня моими собственными глазами.

После этого я со спокойной душой отправилась спать, а на следующий день ко мне пришел один человек.

Он выглядел страшно уставшим, впалые щеки и круги под глазами делали лицо посетителя похожим на высушенный череп. Hа нем было пыльное твидовое пальто, шею обнимал зеленый растянутый шарф; в руках человек сжимал светлый чемоданчик из фанеры - таких сейчас уж и не делают...

- Скажите, у вас все время крадут нечто ценное? - спросил он меня еще у порога.

- Что? - я немного растерялась. - Вы, наверное, ошиблись, это внизу вчера Петровых обворовали. Вынесли все ценное: деньги, драгоценности и зачем-то коллекцию мультфильмов "Том и Джерри"...

Человек тяжело вздохнул, почти простонал.

- Я имел в виду нематериальные ценности. Эйдосы, логосы и прочие казусы.

Мне не надо было еще раз повторять. Раз уж кто-то пользуется моей головой, почему бы этому товарищу и не проявиться в кои-то веки?

Я молча провела его в комнату, попутно придумывая самые изощренные ругательства в адрес таинственного незнакомца. Человек обернулся и посмотрел на меня глазами пациента, находящегося на приеме у дантиста.

- Я вас умоляю - перестаньте сквернословить, я вовсе не имею никакого отношения к этим, с позволения сказать, грабителям. Вот, - он раскрыл чемоданчик, оттуда пахнуло чем-то ужасно древним, и мне на миг показалось, что из его недр покажется мумия какого-нибудь заштатного фараона. Hо в руках у незнакомца оказалась вполне современного вида видеокассета.