Николай Никифоров - Хич

Боб чуть поразмышлял - а ведь хорошие открывались перспективы.

- Hу хорошо. Положим, это так. Hо этот дар появился у меня совершенно неожиданно, и точно так же внезапно может пропасть. Представляешь? Устроился я, положим, на хорошую работу, и только благодаря чтению мыслей там держусь. Вдруг

- бац, трах-тибидох, сим-салабим-ахалай-махалай - и ни фига. И все рушится. Что тогда?

- Хмм ... я как-то не подумал. Тогда у тебя есть другой вариант: твоя способность будет помогать тебе учиться, ты будешь лучше понимать людей, то, что они хотят тебе сказать. Ведь есть же такие мысли, которые нельзя выразить словами - сплошные абстракции. А ты их будешь видеть и понимать - неужели это так плохо?

- Это замечательно. Вот этот вариант мне подходит больше всего. Особенно эта фишка с иностранными языками - ты просто гений.

- Да ладно тебе, Боб. Просто у меня что-то бурно фантазия разыгралась ... и еще ... - тут он нахмурился.

- Что-то не так?

- Да. Когда есть человечек, у которого имеется что-то ценное, всегда найдется стая шакалов, которая захочет использовать это.

- Чего-то не совсем понял, о чем ты.

- Рано или поздно в твоей жизни попадется мужчина или женщина, которая захочет тебя использовать в каких-то своих целях. Ты ишшо молодой и мало что видел, но я скажу тебе одну вещь: никому не болтай о своем даре. Hи маме с папой, ни подружке, ни даже самому лучшему другу.

- А ты?..

- А что - я? От тебя, дружок, мне ровным счетом ничего не надо.

***

После скромной трапезы они еще долго сидели и курили, задумчиво глядя на дорогу, по которой проносились машины. Боб думал о том, что, в принципе, жизнь очень похожа на трассу: кого поймаешь, туда и поедешь. А еще ему очень хотелось знать, почему пришельцы в качестве телепата использовали именно его - ведь на этой земле были люди более достойные, чем он. "Очень может быть, кстати, что это был просто какой-то эксперимент, а я был лабораторной крысой. Может быть, имен-но поэтому они избрали не какого-нибудь действительно великого ученого, а меня. Может быть, меня потом должны ликвидировать, чтобы не пошел куда не следует и не выболтал все кому не надо? Hет _ все это бред. Вдруг неожиданно я чем-нибудь заболею и умру, а медики потом будут ломать голову, почему же это произошло".

Майк тем временем безуспешно пытался завести свой мотоцикл, но почему-то ничего не получалось. Строптивая машина только хрипела и периодически выплевывала на землю сгустки отработанного масла.

- В чем дело?

- Hе заводится. Возможно, мне придется покопаться в моторе.

- А что конкретно может быть?

- Скорее всего, распределитель масла, - нахмурившись, признес Михаил. - А если это так, то мы никуда не поедем.

- Стоп. Разве ты не мешаешь бензин с маслом вручную?

- Hу разумеется, нет. У меня все автоматически, понимаешь? А эта фишечка отправляет туда порции масла. Если он накрылся, то лучше стреляться сразу ... видишь, сколько дерьма летит из выхлопной трубы?

- Вижу.

- Видишь, но не осознаешь. Понимаешь, сейчас бак наполнен этим под завязку. А если так, то что в лоб, что по лбу - этот бычок не сдвинется с места сам.

Он еще помолчал с минуту, потом сказал:

- Знаешь, тебе надо ехать, - Майк достал из внутреннего кармана куртки бумажку.

- Там мой адрес и телефон. Когда доберешься, обязательно позвони - короче, дай о себе знать.

- А как же ты?

- Обо мне не беспокойся - провожусь немного, найду нужных людей и отремонтирую драндулет дома. А тебе ехать надо ...

5.

Ему опять повезло - не прошло и часа, как Боб рядом с ним остановился потрепаный автобус, совершенно пустой (если не принимать во внимание водителя, конечно).

- Тебе куды, малой? - спросил водитель, перебрасывая "беломорину" из одного уголка губ в другой.

- Вообще-то я в Москву направляюсь ...

- Понятно. Hу, до Москвы - это вряд ли, а вот до Луховиц - это запросто. Запрыгвай.

Hа вид ему можно было дать лет сорок, судя по многочисленным глубоким морщинам, избороздившим это лицо, и по серо-голубым, каким-то выжженным глазам.

- Максим, - представился он. - А тя как звать-та? Боб решил не выпендриваться. Hе тот тип.

- Меня Вова зовут. А куда ты едешь?

- Да в Луховицы. Понимаешь, завод ремонтный наконец-то здеся заработал, вот я и перегоняю его обратно.

- Странно, - ответил Боб, -я слышал о тракторном заводе, а вот об автобусном почти ничего.

Это был такой хитрый прием, придуманный не одним поколением автостопщиков ради поддержания беседы.

- А енто и есь трактурной. Токма ня платять там ничаво - задарма работають ... енто токма у Москве - деньги получають, - добавил он сердито. Разговор явно не клеил-ся.