Николай Никифоров - Хич

Там тоже все происходило слишком быстро. Единственное, что запомнил Боб мелькающие кулаки и ноги, свои разбитые губы и солоноватый вкус крови во рту.

7.

***

- Слушай, гони побыстрее.

- А что, ты куда-то торопишься?

- Чем скорее я с тобой расстанусь, тем лучше будет для тебя и для меня, пидор. Машина послушно набрала скорость (что-то около сотни километров в час, что ночью было опасно).

- Теперь доволен?

- Следи за дорогой, - Боб выпустил в окошко струйку дыма. Они ехали минут двадцать, и почти все это время он не вынимал изо рта папиросу. Если кончалась одна, то начиналась другая.

Ему было нестерпимо трудно сидеть рядом с ним, отслеживать его злобные мысли

- еще труднее. Голова еще кое-как справлялась, но тупо болела практически везде. Особенно в том месте, где, по преданиям, у человека должен быть третий глаз.

- Hу музыку-то хоть можно врубить? - похоже, он решил поиздеваться над Бобом. Hа его губах застыла мерзкая ухмылка - так обычно ухмыляются подонок, ударивший ребенка.

- Я те щас такую музыку сделаю - небо с овчинку покажется, - отчеканил Боб.

- Hу попробуй. Как бы ты круто ни читал мои мысли, машину веду я.

Он был абсолютно прав. Hо блефовать еще никто никому не запрещал.

- Слушай, ты, двуногое существо мужского пола ... - Боб проговаривал это с трудом, сквозь зубы, - ты хоть знаешь, с кем ты связался? То, что я тебе устроил, покажется прогулкой по детскому саду ...

- Если что?..

- Если ты не заткнешься, говнюк!

Силы уходили. Каждое слово давалось с трудом, не говоря уже о постоянном наблюдении за Вадиком. Конечно же, тот догадался, каким образом Бобу удалось предугадать его действия. И, словно в отместку, он прокручивал в голове свои похождения на дорогах. Впрочем, не только на них, но насиловать и убивать на трассе было проще. Всего семь трупов. Если бы не телепатия, Боб был бы восьмым.

***

Это была самая ужасная дорога в его жизни. Мало того, что он ехал вместе с человеком (впрочем, у Боба были сомнения), который мог бы запросто стать героем фильма ужасов, так еще к этому примешивался страх быть убитым. Потому что он раскрыл его, а маньяки не любят, когда их раскрывают.

В принципе, у него был другой выход: заставить эту тварь остановить свой автомобиль и выйти в ночь, где-нибудь залечь спать и с утра продолжать свой путь. Hо до Москвы оставалось всего ничего - каких-нибудь пятьдесят километров. Hа скорости под сто это максимум полчаса. А на улице, как назло, лил все тот же противный осенний дождь - стоило ли уходить туда? Вообще-то стоило, но, по всей видимости, Боб решил рискнуть.

- Слушай, ты, наверное, должен прилично зарабатывать?

- Странный ты какой-то: то просишь заткнуться, то хочешь поговорить, - отозвался Вадик.

- Вопрос ясен? - спросил Боб чуть потверже.

- Ясен, ясен. Да, я имею все и всех.

- И наверняка у тебя есть банковские счета или что-нибудь в этом духе?

- Я тебе все равно ничего тебе не скажу. Конечно, есть, но где именно - не твое собачье дело.

- Да мне плевать, где. Главное, есть. А жена в курсе, где именно?

- Hу ... есть варианты, а что?..

- Да нет, ничего особенного. Ты рули себе дальше, - ответил Боб с видимым облегчением. Этот во-прос помог ему вызвать его воспоминания - все, что связано с деньгами. Самое главное - не видеть ЭТОГО. К тому же он убедился, что семья Вадика прекрасно могла существовать и без него.

Он снова полез в карман за папиросами, и снова закурил - уже в который раз. Пальцы его правой руки постепенно приобретали коричневато-желтый оттенок, но сейчас ему было все равно, какого цвета у него руки.

Боб всю дорогу до Москвы тупо смотрел в одну точку - на автомагнитолу. За эти тридцать минут он не сказал ему ни слова, словно готовясь к чему-то.

*** Когда они ехали по знакомым московским улицам, Боб думал, что это самый счастливый момент в его жизни. "Волга" как раз проезжала мимо кинотеатра "Волгоград", что на станции метро "Выхино".

- Высади меня здесь, - попросил Боб.

Машина остановилась.

- Hу чего, тебе вроде бы сваливать пора ... - спокойно произнес Вадик.

- У меня еще есть к тебе дельце.

В этот момент Боб ясно представил себе его мозг. Студенисто-серые полушария, плавно пе-реходящие в спинной ствол, черные глаза, невыразительно смотрящие прямо на него. Тот самый мозг, который просчитал его смерть с точностью до миллиметра.

Кулак. Боб представил себе его, летящим в направлении этого злобного существа, лишившего жизни семь человек.

Боб встряхнулся. Голова Вадика упала на рулевое колесо, при этом замкнув клаксон: по всей округе раздавался непрерывный гудок. Похоже, тот был мертв.