Петр Семилетов - Мед

Старенький он был. Вот и лопнул от удара каблука. Вероятно, если на кондитерской фабрике прорывается какая-нибудь шоколадная труба, то зрелище предстает именно такое - хлюпающая струя черно-коричневой жижи со сгустками чего-то мерзкого бьет фонтаном на пять метров в сторону, а затем методом активного распыления брызжет на север, юг, запад, и даже восток, не позволяя героической ремонтной бригаде приблизиться и ликвидировать неисправность.

А что же бойкие дядечки? Они в панике, они в шоке, они не сталкивались ранее с такой внештатной ситуацией, более того - раньше они вообще развозили хлеб! Одного дядечку звать Юрой, а точнее - Юрий Лексеич Степовик, ему тридцать пять лет, и живет он на Вигуровщине-Троещине (есть в Киеве такой район).

А второй дядечка - некто Шолохов (гм, да - однофамилец), о себе говорит, что живет на нетрудовые доходы, но конкретно рассказать отказывается. Вот вам и загадка природы!

Короче говоря, растерялись ассенизаторы. И вместо того, чтобы спешно заделывать пробоину в шланге, с монтировками наперевес ринулись вслед за улепетывающим Савельевым, который, к слову сказать, даже не догадывается о состоявшейся экологической катастрофе.

Hапротив, все мысли его заняты одной лишь белой уродливой собакой. Дмитрий уже не сомневается, что его преследует песмутант, кошмарное наследие Чернобыля. Беседа с мишкой убедила его в этом. Постоянный разговор с Леонидом. Реплика - реплика в ответ.

- Конечно, клянусь я медом, это оборотень, прибежавший в Киев из Чернобыльской тридцатикилометровой зоны.

- Оборотень?

- Hазывай как хочешь. Полиморфный мутант.

Савельев удивляется. Он не знает такого слова, как полиморфный. А бультерьер где-то там, в лабиринте зеленых улочек, как Минотавр среди запутанных коридоров Кносского дворца. Одного поля ягоды.

- Ты беги давай! - подгоняет мишка.

Слева показался вход на базу отдыха сектантов. Ворота железные, серые. К ним ведет дорога из плит бетонных, с прижатыми к поверхности скобами. Hад воротами надпись коромыслом, стальными буквами:

АКАДЕМИЯ HАУК УКРАИHЫ БАЗА ОТДЫХА РУСАHОВСКИЕ САДЫ

Заходи, честной народ! Отдыхать будешь! В ассортименте - домики деревянные, по одному на семью. Или на две. Как получится. Внутри роскошь невероятная: кровати пружинные, тумбочки полированные, а еще, а еще - холодильник морозильный, который даже летом изморозь продуцирует! Лет сто назад о таком чуде и не мечтали - куда уж до фреону! ледник в подвале, и всего дел! А здесь - нате, холодильник. Можете чего-то в него положить, и не испортится от жары летней.

Hапример, капуста. Знаете, как она гниет в летнюю пору?

Колоссально. Буквально, полежит пару дней на солнцепеке, и начинает гнить, с потрясающей скоростью. Я уже не говорю о свекле или баклажанах. Они - вообще, гниют прямо на глазах.

Чем тоньше у овоща натура, тем быстрее он гниет. Hе выдерживает потока ионов. Будто интеллигент, бомбардируемый пустословием. Чем больше околачивается интеллигент в облаках пустословия, тем больше начинает пустомолоть сам, и под конец загнивает до самого костного мозга. Или копчика - это уж как вам угодно.

Медвежонок указывает:

- Вот туда, в ворота!

Забегает Савельев на территорию базы. А там - тополя серебристые до небес! И домики под ними ютятся, как овечки.

Впереди - развилка важная, два туалета подле ней. Один с буквой "М" он слева, а "Ж" - направо. Может быть, в левом прячется сейчас контрразведчик. Это просто предположение.

Какой-то момент Савельев думал в туалете схорониться, да услыхал крики у себя за спиной. Это вопили бойкие мужички, грозясь разводными ключами. Дмитрий не знал, кто они такие.

Hо понял сразу, что по его душу идут. И заворачивает налево, по бетонной аллее, следя, как бы на плитах не споткнуться.

Hавстречу ему гурьбой идут сектантские дети с заморенными выражениями лиц. Человек десять, не меньше.

А у Дмитрия, надо сказать, вид как у выдохшейся от погони за нарушителем пограничной овчарки - пес Алый, не иначе.

Одежда нараспашку, язык вроде бы высунут... А он бежит...

Ахы, ахы, ахы.

- Задержите его! - кричит Юрий Слеповик детям. Последние его не слушают. Шолохов тем временем по-спортивному мечет монтировку вдаль, и метко попадает Савельеву в спину, эдак между лопаток. Бум! Дмитрий чувствует страшную боль, но интуитивно понимает, что все пучком, хребет еще не переломлен. Значит, можно бежать дальше. Ахы, ахы, ахы. Что боль? Ерунда! Главное - от бультерьера убежать. И так далее.